Ю а трутнев. Эксклюзив: академик Трутнев рассказал о создании водородной бомбы. В чем были основные затруднения

Легендарному отечественному ученому академику Юрию Трутневу в четверг исполняется 90 лет. Он внес решающий вклад в разработку основ современного российского ядерного оружия и достижение стратегического паритета с США.

Юрий Алексеевич Трутнев относится к людям, чьи заслуги перед родиной неоценимы. По понятным причинам, о его работах далеко не всегда можно рассказать широко. Но даже тех его блестящих идей, которые уже известны из открытых публикаций, хватило бы, наверное, не на один десяток специалистов. Здесь не только основная, военная тематика его работы, но и мирные ядерные взрывы, и атомная энергетика.

"Все современное термоядерное оружие связано прежде всего с именем Юрия Трутнева. В нашем ядерном центре в Сарове всегда собирались очень талантливые люди. Среди них были и гении. Так вот Трутнев принадлежит к категории таких гениев",

Рассказал РИА Новости писатель Владимир Губарев , в свое время "открывший" для массового читателя многих ведущих разработчиков отечественного ракетно-ядерного щита.

Для того, чтобы понять исключительность сделанного Трутневым, надо учесть военно-политический контекст, сложившийся при разработке термоядерного оружия в СССР и США к середине 1950-х годов.

Как правило, в рассчитанных на широкую публику статьях на тему советского атомного проекта в качестве единственной значительной его даты называется 29 августа 1949 года, когда на Семипалатинском полигоне успешно взорвали первый отечественный атомный заряд РДС-1, после чего сообщается, что тем самым Советский Союз стал обладателем ядерного оружия.

Но это слишком упрощенный взгляд на историю. Речи о наличии у СССР полноценного ядерного оружия тогда еще не было. Результаты первого советского атомного взрыва означали две другие принципиально важные вещи. Первое: была нарушена монополия США на обладание атомной бомбой. Второе: было доказано, что в Советском Союзе в неимоверно тяжелых условиях первых послевоенных лет, путем колоссального напряжения сил и средств успешно сформировалась научная база для разработки и совершенствования ядерных зарядов и появились основы их промышленного производства.

Главной целью дальнейших работ было достичь паритета с США, не дать американцам нанести односторонний и безнаказанный превентивный ядерный удар по Советскому Союзу, потому что такие планы Вашингтон разрабатывал один за другим во все больших масштабах.

Вот только возможности для паритета в то время не было - слишком велик был разрыв в количестве атомных бомб, имевшихся у СССР и США. Например, в 1950 году у СССР насчитывались их единицы, а у США - несколько сотен. Вдобавок были несопоставимыми возможности средств их доставки. У США в начале 1950-х годов были стратегические бомбардировщики, а у СССР надежных средств доставки ядерного оружия на территорию США еще не имелось.

И главное - в ответ на успешное испытание первого советского атомного заряда президент США Гарри Трумэн в конце января 1950 года объявил о запуске в Америке полномасштабной программы создания термоядерного (водородного) оружия, первые образцы которого превосходили мощностью уже имевшиеся атомные бомбы в тысячу раз.

Таким образом, спустя полгода после испытания в Семипалатинске возникла угроза новой монополии США - на обладание термоядерным оружием. Без создания в СССР аналогичного вида оружия опасность удара со стороны американцев, вероятно, стала бы неотвратимой. Поэтому советское руководство уже в конце февраля 1950 года постановило начать создание отечественного термоядерного оружия.

В США идею "супербомбы" начали обсуждать в конце 1941 года. Работы по изучению возможности создания термоядерного оружия в СССР начались к концу 1945 года, когда из материалов советской разведки и публикаций в американских СМИ стало известно о проведении в Америке работ в этом направлении.

Работы по термоядерной тематике были сосредоточены в первом советском ядерном центре - Конструкторском бюро-11 (КБ-11), расположенном в Сарове (сейчас это входящий в госкорпорацию "Росатом" Российский федеральный ядерный центр - Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики РФЯЦ-ВНИИЭФ). К исследованиям привлекли специалистов институтов Академии наук СССР - Физического института (ФИАН), Института химической физики, Института физических проблем.

Общее руководство разработкой термоядерного заряда, получившего условное название РДС-6 (от "реактивный двигатель специальный"), велось Игорем Курчатовым. Непосредственным руководителем работ, в том числе в конструкторской части, был главный конструктор КБ-11 Юлий Харитон.

Принципиальной особенностью тех работ стало привлечение лучших теоретиков страны - не только физиков, но и математиков. Дело в том, что термоядерные реакции нельзя изучать в лабораторных условиях. Как отмечали сами ученые, работавшие по термоядерной программе, проблемы, которые им приходилось решать, по своей сложности превосходили все научные задачи, с которыми когда-либо сталкивалось человечество.

Поэтому исключительно важным было сначала точно понять физические процессы, протекающие при взрыве водородной бомбы, затем - создать их математические модели (то есть облечь в форму огромного количества уравнений), а затем решить их с помощью расчетных методов (и это при практическом отсутствии тогда в стране необходимой в достаточном количестве мощной электронно-вычислительной техники).

Важнейшим этапом советской термоядерной программы стала разработка и успешное испытание 12 августа 1953 года первого отечественного водородного заряда РДС-6с. В основе бомбы (или, как говорят сами разработчики, изделия) лежал выдвинутый сотрудником ФИАН Андреем Сахаровым оригинальный принцип так называемой "слойки" (отсюда и индекс "с" в РДС-6с) - сферического атомного заряда, окруженного несколькими слоями чередующихся термоядерного "горючего" и урана-238, и "обжатого" сверху химической взрывчаткой.

В конструкции РДС-6с использовалась еще одна блестящая идея, принадлежавшая другому ученому из ФИАН - Виталию Гинзбургу - в "слойке" применялось твердое химическое соединение дейтерид изотопа лития-6, что позволило "нарабатывать" другое термоядерное "горючее" - тритий - непосредственно в процессе взрыва. При этом в РДС-6с определенная доля трития также использовалась изначально.

Наконец, еще одна принципиальная особенность заряда РДС-6с заключалась в том, что его разработали в транспортабельном варианте, пригодном для оснащения самолетов-бомбардировщиков.

Мощность взрыва РДС-6с составила 400 килотонн в тротиловом эквиваленте - в 20 раз больше, чем при взрыве первого советского атомного заряда.

Но снова, как в случае с атомной бомбой, повода для самоуспокоенности ни у советских ученых, ни у военно-политического руководства СССР не было - дело в том, что в США уже начинались испытания термоядерных зарядов мегатонной мощности. Первое такое испытание, условно названное Ivy Mike, состоялось 1 ноября 1952 года на атолле Эниветок в Тихом океане. Мощность взрыва превысила десять мегатонн - это было невиданным рекордом.

Надо отметить, что взорванное тогда американцами термоядерное устройство представляло собой установку размером с двухэтажный дом. Но главной особенностью нового подхода физиков США было то, что эти новые устройства являлись двухступенчатыми - после взрыва атомного заряда в первой ступени "зажигалось" термоядерное "горючее" второй ступени. Это зажигание происходило благодаря радиационной имплозии - очень эффективного способа сжатия термоядерного "горючего" за счет рентгеновского излучения, испускаемого при взрыве первичного атомного заряда. Этого советские ученые тогда еще не знали.

Специалисты в КБ-11 попытались нарастить мощность "слойки", не меняя ее принципиальную конструкцию, но вскоре стало ясно, что до мегатонного уровня поднять такой заряд не удастся.

Кульминация наступила весной 1954 года. Первого марта США испытали на атолле Бикини новое, более мощное (15 мегатонн) устройство и одновременно более компактное термоядерное устройство. Стало понятно, что США вновь угрожающе вышли вперед, найдя способ существенно повысить эффективность конструкции водородных бомб.

И почти сразу в ответ в КБ-11 родилась своя идея, как лучше всего использовать принцип радиационной имплозии. Символично, что прорывной подход предложил именно Юрий Трутнев - представитель молодого поколения физиков, приехавших в Саров.

"Юрий Алексеевич с самых молодых лет имел огромное любопытство ко всему. Это качество, которое должно быть свойственно любому настоящему исследователю. Было видно, что этот человек станет великим ученым. Причем это любопытство сохранилось у него до сих пор",

Сказал в беседе с РИА Новости президент Российской академии наук Александр Сергеев .

"Конечно, то, что Юрий Алексеевич оказался в ядерном комплексе, может быть, имело некоторый элемент случайности. Но эта случайность стала счастливой для нашей страны", - добавил он.

Юрий Трутнев родился в Москве в семье студентов сельскохозяйственной академии. Отец был почвоведом, а мама - домохозяйкой. По окончании учебы родители сначала переехали в Кострому, а потом уже в Ленинград.

Как вспоминает сам ученый, для него главной страстью в школьные годы было чтение, причем большую часть книг составляла научно-популярная литература на самые разные темы - не только по физике, но и по минералогии и палеонтологии. Через какое-то время он начал читать популярные вещи и по совсем новой тогда атомной физике. Но вскоре в жизнь страны ворвалась война.

После снятия блокады Ленинграда в 1944 году семья Трутневых вернулась в Ленинград. Окончив школу, Юрий поступил на химический факультет Ленинградского университета, но через какое-то время понял, что химия - это не его призвание, и перевелся на физфак. Причину перевода сам он объяснил так - мол, химики изучают свойства веществ, "ползая" по поверхности атомов, а ему хочется заниматься именно атомным ядром.

Учился он успешно и обратил на себя внимание тех, кто отбирал молодые кадры для атомного проекта. Юрия Трутнева вызвали в Москву, где предложили заняться "интересной работой" в средней полосе страны. Причем оформление происходило в одном из зданий, принадлежавших Первому главному управлению при Совете министров СССР - "штабу" отечественного атомного проекта. В это здание (наверное, в целях конспирации) надо было проходить через дворницкую.

Точное место, куда предстояло поехать, не сообщалось. Но, как вспоминал Трутнев, уже в самолете, глядя на ландшафт под иллюминаторами, он понял, что летит в Саров. Шел 1951 год.

"Мне удалось предложить способ концентрации энергии рентгеновского излучения в материальном давлении, позволявший эффективно осуществлять радиационную имплозию"

Так коротко много позже весны 1954-го напишет Трутнев о своем открытии, решающем для советской термоядерной программы.

В КБ-11 новый подход восприняли как сенсацию. Стало ясно - ключ к решению проблемы создания мощных водородных зарядов найден. На основе нового принципа разработали термоядерный заряд РДС-37. Расчетная мощность РДС-37 составляла три мегатонны, но Семипалатинский полигон на нее не был рассчитан, поэтому заряд пришлось "уполовинить". Его успешное испытание прошло 6 ноября 1955 года. Итоговая мощность при взрыве составила 1,6 мегатонны. Советский прорыв к полноценному термоядерному оружию состоялся.

Но дальше - больше: в то время как в КБ-11 начали предлагаться новые, но не всегда годящиеся для боевого применения заряды, у Трутнева уже была готова идея более совершенного, более компактного и при этом более мощного заряда, который вошел в историю под индексом 49.

"Особенность нового заряда состояла в том, что при использовании основных принципов РДС-37 в нем удалось существенно уменьшить габаритные параметры за счет нового смелого решения",

Уже в 2000-х годах написал Трутнев. Именно изделие 49, впервые успешно испытанное на Новой Земле 23 февраля 1958 года, было передано на вооружение и стало основой для создания современного ядерного оружия России. За эту работу Юрий Трутнев и его коллега и друг Юрий Бабаев были удостоены Ленинской премии.

Сухие строчки о работах по РДС-37 и проекту 49 - максимум, что можно сообщить о сделанном тогда. До сих пор конкретные данные о тех работах, как принято говорить, относятся к сведениям, составляющим государственную тайну.

Американцы на рубеже 1960-х годов активно проводили испытания своих мощных термоядерных зарядов на фоне возрастающей международной напряженности. Чтобы в какой-то мере компенсировать пока еще сохранявшееся тогда отставание СССР от США в объеме термоядерного арсенала, по идее Трутнева в 1961 году поставили задачу создания сверхбомбы мощностью до 100 мегатонн.

Эта работа прошла очень быстро - до октября 1961 года. Испытание самой мощной в истории водородной бомбы, получивший официальный индекс АН602, а в обиходе названной "Царь-бомбой" и "Кузькиной матерью", успешно прошло на Новой Земле 30 октября 1961 года. В целях безопасности и здесь использовался заряд половинной мощности. Энерговыделение при взрыве составило 58 мегатонн. Взрывная волна трижды обогнула Землю.

Конечно, военного применения такая бомба не имела - ее попросту нельзя было поставить на межконтинентальные ракеты, да и для самолетов-бомбардировщиков она не годилась. Но то испытание имело колоссальный политический результат: стало ясно, что СССР может создавать термоядерные заряды любой мощности. И именно тогда США прекратили гонку за все большей мощностью своих водородных бомб. Тем самым стал очевиден баланс взаимного сдерживания, по существу, до сих пор обеспечивающего мир. А Трутнев в 1962 году был удостоен звания Героя Социалистического Труда.

По инициативе Трутнева и при его личном участии появилось направление создания промышленных зарядов мирного назначения, имевших народно-хозяйственное значение. Особенностью этих зарядов было то, что они практически не загрязняли окружающую среду - выход радиоактивных "осколков" при их взрывах был крайне мал.

Некоторые из этих зарядов были использованы на практике - например, в 1960-х годах для создания в Казахстане искусственного озера Чаган объемом 20 миллионов кубометров. Примечательно, что сам Трутнев потом искупался в этом озере - и совершенно без вреда для здоровья.

У промышленных зарядов нашлись и другие практические применения - например, тушение горящего факела на газовом месторождении.

Огромна заслуга Юрия Трутнева в защите ядерного оружейного комплекса России от развала в начале 1990-х годов.

Сразу после распада СССР в январе 1992 года Трутнев написал доклад президенту Борису Ельцину, в котором обосновал необходимость сохранения России как ядерной державы, для которой ядерное оружие может служить единственным гарантом военной безопасности.

Тот призыв был услышан. Через несколько дней в конце января 1992-го появилось министерство по атомной энергии. Сейчас его правопреемником является Росатом, главный приоритет работы которого - выполнение государственного оборонного заказа и надежное обеспечение ядерного оружейного комплекса.

Юрий Алексеевич Трутнев, занимающий сейчас пост первого научного заместителя саровского ядерного центра, работает над новыми задачами. Летом 2016 года вице-премьер Дмитрий Рогозин приехал в Саров поздравить коллектив РФЯЦ-ВНИИЭФ по случаю 70-летия ядерного центра. Особые слова благодарности Рогозин тогда адресовал Юрию Трутневу.

"Служу России, как раньше служил Советскому Союзу",

Под овации переполненного зала ответил ученый.

Родился 2 ноября 1927 г. в Москве в семье студентов Тимирязевской сельскохозяйственной академии. Затем жил в Ленинграде (ныне - Санкт-Петербург), куда переехала семья. Во время Великой Отечественной войны находился в эвакуации: в Челябинской и Горьковской (ныне - Нижегородская) областях. В Ленинград вернулся в мае 1944 г.

В 1945 г. поступил на химический факультет Ленинградского государственного университета (ЛГУ, ныне - Санкт-Петербургский госуниверситет). После второго курса перевелся на физический факультет. Окончил университет в 1950 г.

Доктор технических наук (1963; была присвоена без защиты, минуя кандидатскую ступень). В 1964 г. был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, в 1991 г. - академиком Российской академии наук (РАН). Член Отделения физических наук (секция ядерной физики) и президиума Нижегородского научного центра РАН. Профессор (1993).

После окончания ЛГУ по распределению был направлен в секретное конструкторское бюро №11 в Арзамасе-16 Горьковской области (впоследствии - Всесоюзный, ныне - Всероссийский НИИ экспериментальной физики, ВНИИЭФ, г. Саров). Был привлечен к работам по ядерной программе СССР. Работал под началом таких выдающихся физиков-ядерщиков, как Юлий Харитон, Яков Зельдович, Андрей Сахаров и др. С февраля 1951 г. был инженером, с апреля 1964 г. - руководителем отдела, затем заместителем начальника сектора КБ-11. С октября 1965 г. по 1999 г. возглавлял объединенное теоретическое отделение ВНИИЭФ. Одновременно с 1966 г. был заместителем, с 1978 г. - первым заместителем научного руководителя института. С 1999 г. занимает должность первого заместителя научного руководителя ВНИИЭФ по перспективным исследованиям.
По совместительству преподает на кафедре теоретической ядерной физики Национального исследовательского ядерного университета "МИФИ" (Москва).
С 1991 г. - участник Пагуошского движения ученых. Был членом Саровского отделения Российского Пагуошского комитета при президиуме РАН, которое действовало в 1995-2014 гг.
Являлся главным редактором издания ВНИИЭФ - научно-технического сборника "Вопросы атомной науки и техники".
Трутнев Ю. А. - специалист в области теоретической ядерной физики, физики сверхвысоких давлений, прикладной математики. В 1954 г. совместно с Андреем Сахаровым и Яковом Зельдовичем разработал принцип радиационной имплозии (заключается в импульсном сжатии ядерного заряда) и стал одним из создателей первого термоядерного (водородного) заряда на основе этого принципа - двухступенчатой водородной бомбы РДС-37 (испытана в 1955 г.). В 1955 г. совместно с Юрием Бабаевым сформулировал идею усовершенствования радиационной имплозии и предложил новую схему - миниатюризированную конструкцию двухступенчатого водородного заряда. Его испытание было успешно проведено в 1958 г. в рамках "проекта 49". Эта идея была использована для серии других термоядерных зарядов различной мощности, разработанных в 1958-1962 гг. под руководством Трутнева и ставших основой для системы ракетно-ядерного вооружения СССР. В 1961 г. под руководством Андрея Сахарова участвовал в создании самой мощной в мире водородной бомбы - "изделия 602" (50-мегатонная "Царь-бомба" была испытана в том же году 30 октября). В 1962 г. совместно с Юрием Бабаевым высказал идею использования атомных и термоядерных взрывов в технических и научных целях. Эта идея легла в основу программы "мирных атомных взрывов": ядерные взрывы использовались в СССР в 1965-1988 гг. при геологоразведке, создания технических плотин и др. С 1960-х гг. занимался также вопросами управляемого термоядерного синтеза.
В настоящее время Юрий Трутнев ведет работы по созданию современных оригинальных видов неядерных вооружений, повышению возможностей стратегических подводных лодок и др.

Герой Социалистического Труда (1962, за разработку серии термоядерных зарядов). Лауреат Ленинской (1959, за "проект 49") и Государственной (1984) премий СССР. Награжден орденами Ленина (1956 - за участие в создании РДС-37; 1962), Октябрьской Революции (1971), Трудового Красного Знамени (1975, 1987), золотой медалью "Серп и молот" (1962), медалью "За доблестный труд" (1970). Полный кавалер ордена "За заслуги перед Отечеством" (в 1998 г. был получил III степень, в 2003 г. - II, в 2012 г. - IV, в 2017 г. - I степень). Имеет почетную грамоту (2006) и благодарность (2012) правительства РФ.

"За совокупность закрытых работ, имеющих важнейшее научное, военно-стратегическое и народнохозяйственное значение и обеспечивших стране современный надежный ядерный щит" награжден золотой медалью им. И. В. Курчатова РАН (2002). Среди его наград - медаль "За подъем АПК "Курск" Центрального конструкторского бюро морской техники "Рубин" (2002), медаль Совета безопасности РФ "За заслуги в обеспечении национальной безопасности" (2012), медаль Минобороны России "За укрепление боевого содружества" (2017), знак отличия госкорпорации "Росатом" "За заслуги перед атомной отраслью" I степени (2017) и др.
Является почетным гражданином Нижегородской области (1997) и Сарова (2011).

Владимир ГУБАРЕВ.

Каждому из нас Андрей Дмитриевич Сахаров оставил наследство. Одному - свое понимание мира и общества, другому - совестливость, третьему - мужество и умение бороться, а всем вместе - тот самый "мир Сахарова", который уже стал волнующей страницей истории не только нашей Родины, но и жизни человечества ХХ века. Юрию Алексеевичу Трутневу в наследство досталась еще и ответственность за судьбу ядерного и термоядерного оружия, которое создавалось под руководством академика Сахарова. Все-таки не следует забывать, что он был не только великим гуманистом, но и не менее великим физиком-теоретиком. Трутнев не просто коллега Сахарова, его соратник (они много лет работали вместе и в последний раз встретились за несколько дней до кончины Андрея Дмитриевича), но и главное - единомышленник. Да, не всегда соглашались, да, спорили, но всегда находили общую точку зрения. И в науке, и в политике. А потому Юрий Трутнев сегодня занимает ту же должность в Федеральном ядерном центре (Всероссийском научно-исследовательском институте экспериментальной физики) и то же положение, которые раньше принадлежали Сахарову.

Академик Трутнев выглядит усталым. Он только что вернулся из Москвы. В правительстве России прошло очередное заседание, на котором обсуждались проблемы разоружения, и вновь - в который уж раз! - приходилось выслушивать разные мнения о судьбе ядерного оружия. Юрию Алексеевичу трудно, потому что его взгляды непривычны, к ним критично относятся и некоторые коллеги, и представители общественности. Можно, конечно, уступать или тем или другим, но такое не в характере Трутнева - мы помним, чье наследство легло на его плечи!

- У вас, Юрий Алексеевич, насколько мне известно, особая точка зрения на ядерное разоружение?

Почему "особая"? Просто я размышляю как гражданин и специалист. Дело в том, что в наш адрес раздаются уже привычные слова: "А им бы только взрывать!". Приписывают нам боязнь потерять работу и так далее. Мы никогда не потеряем работу, даже если перестанем заниматься оружием. Наша специальность настолько широкого профиля - она связана с различными областями физики, технологиями, конструкциями, что применение своим силам всегда найдем, и частично это уже происходит. Важно понимать, что сокращение вооружений - вполне естественный процесс. Так что разговоры о потере работы и "жажде взрывать" - это зачастую не просто некомпетентность, а стремление нажить политический капитал. Модно ругать ядерное оружие, тех, кто занимался военной тематикой. Но не надо забывать, что в нашем мире - сложном, охваченном кризисами - страна в обороне все равно нуждается. А ядерное оружие, с моей точки зрения, самый дешевый способ предотвратить любые угрозы, любые трудности. Ядерное оружие - это оружие и политическое. Оно заставляет возможного агрессора серьезно задуматься прежде, чем начать конфликт со страной, где оно есть. Для нас ядерное оружие имеет особое значение - таково геополитическое положение страны. Американцам хорошо - они сидят за тремя океанами, а мы находимся в самом центре материка. И кто сказал, что на нем спокойно?! Вспомним о границах, о территориальных претензиях. Я говорю не с точки зрения каких-то имперских амбиций, а просто констатирую реальность.

- Вас беспокоит нынешнее положение дел в России?

Конечно. Кризис глубок. К тому же надо жить не только сегодняшним днем. А чего ждать в будущем, пока неизвестно. По крайней мере, американцы не собираются отказываться от ядерного оружия, речь идет только о сокращении. И я считаю это правильным. Почему шла гонка вооружений, почему накоплено столь много ядерного оружия? На эти вопросы должны отвечать не ученые. Претензии надо предъявлять политикам, потому что развитие событий зависело в первую очередь от них.

- Вы были лишь исполнителями? Или все-таки в некоторой степени определяли ядерную стратегию страны?

Конечно, мы ее не определяли, но наша работа влияла на поведение политических деятелей. Я не собираюсь оправдываться, более того - ничуть не жалею, что принимал участие в создании оружия. Мы работали ради укрепления обороноспособности страны, причем не жалея себя. Вместе со всей страной, потому что ядерное оружие - это труд многих тысяч людей. И совесть у нас чиста, так как у нас не было Хиросимы и Нагасаки. И аварий с оружием не случилось ни разу… Где тут дерево, постучу…

Знаю, что недавно группа российских специалистов была приглашена в США, где им показали способы и методы борьбы с подобными авариями. Так сказать, американцы делились собственным печальным опытом.

К счастью, у нас таких серьезных аварий не было… Ну, а что сейчас? Мне представляется, что ядерное оружие будет существовать еще достаточно долго. Говорят: "оружие массового уничтожения". А что произошло с Дрезденом? Сколько там погибло жителей в результате "ковровых бомбежек"? Около сорока тысяч… Это без всякой атомной бомбы. А в Ираке?… Конечно, ядерное оружие обладает особыми свойствами, многофакторностью воздействия, но современные виды оружия тоже, я бы сказал…

- …не подарок!

Вот именно! Так что необходимо думать гораздо шире, не упираясь только в ядерное оружие. На мой взгляд, будущее ядерного оружия - это в первую очередь уменьшение численности боеприпасов, повышение безопасности его хранения, особенно в нашей стране, и создание новых, более надежных его видов.

- В таком случае необходимы испытания?

Оружие без них существовать не может. Я иногда слышу, что, мол, можно создавать оружие и не испытывать его. И ссылаются на Андрея Дмитриевича Сахарова. Я разговаривал с ним об этом за три дня до его смерти. Он не изменил своей точки зрения, хотя я пытался его переубедить, напомнил несколько случаев из нашей совместной работы. Я отношусь к Андрею Дмитриевичу с глубоким уважением, являюсь его учеником, но в данном случае он не прав. Если подходить к оружию как к техническому средству, то без испытаний нельзя… Кстати, самое любопытное, об этом начинают говорить те, кто не имеет никакого отношения к созданию оружия… На самом деле вопрос об испытаниях сильно политизирован. Да, были воздушные испытания. Это одно. Подземные - совершенно другое. Даже в том памятном разговоре Андрей Дмитриевич признал, что подземные ядерные взрывы безопасны. Это я говорю для тех, кто привык ссылаться на авторитеты.

- Но это в том случае, если есть гарантии безопасности?

У нас есть технология, которая предусматривает, что никаких выбросов вообще не будет. Почему-то она до сих пор засекречена. Я считаю, что все эти данные надо довести до общественности, которая ведет дискуссии об испытаниях. Зачем же скрывать новое?!

Хочу подчеркнуть, что с ядерным оружием дело должна иметь профессиональная армия, при обращении с ним необходима ответственность. И должна быть выбрана стратегия гибкого сдерживания и гибкого реагирования. Этим целям и будут отвечать войска, оснащенные ядерным оружием… Часто говорят: а кто собирается на нас нападать? Если следовать этой логике, то и армия не нужна, и вооружения. Чем слабее мы будем, тем больше соблазнов - по-моему, это ясно.

Юрий Алексеевич, ходят слухи, что идея о перенацеливании наших ракет с целей в США, которую обнародовал Ельцин, принадлежит вам? Это предложение, как известно, вызвало в мире много кривотолков, более того - некоторые посчитали идею авантюрной.

Могу сказать только одно. В том заявлении Президента речь шла о ликвидации антиамериканской направленности, то есть о снятии полетных заданий с ракет, нацеленных на США. А пресса все перевернула вверх ногами, мол, давайте с городов перенацелим на военные объекты. Это глупость, потому что стрелять по городам или военным объектам - одно и то же, радиоактивное заражение будет везде. А вот исключить вообще возможность стрельбы - совсем иное дело! Я считаю, что это был политический шаг, шаг доброй воли. Надо было показать, что мы не являемся противниками. И честно говоря, можно было ожидать ответной реакции, но, к сожалению, ее не последовало - американские ракеты по-прежнему нацелены на нас.

- Вы упомянули, что "надо заниматься безопасностью оружия, особенно у нас". Что конкретно вы имели в виду?

Не само оружие, а ситуацию, складывающуюся в России и республиках бывшего Советского Союза. Падение дисциплины, возможность аварий при транспортировке и так далее.

- Из-за развала в стране есть опасность "небрежного" отношения к оружию?

Нет, так нельзя говорить. Напротив, сегодня меры по предотвращению таких аварий ужесточаются. Большую и основную работу проводят военные, а мы поддерживаем их техническими средствами.

- Вы пришли во ВНИИ экспериментальной физики рядовым инженером?

Лаборантом.

- А теперь?

Первый заместитель научного руководителя.

- Я знаю, что в Арзамасе-16 за званиями и наградами не гонятся - их дают. Какие у вас?

Академик. Доктор наук. Звание "профессора" так и не оформлял - некогда, да и значения этому не придаю. Лауреат Ленинской и Государственных премий. Герой Социалистического труда… Ну и так далее. Зачем об этом спрашивать?

- Чтобы задать следующий вопрос: какая награда для вас самая дорогая?

Когда получается то, что задумываешь. Я имею в виду не награду, а реализацию научной идеи.

- А когда вы впервые это ощутили?

По-настоящему впервые в 1958-м году… Нет, простите, раньше… в 55-м!.. Тогда у нас был самый настоящий технологический прорыв - осуществили одну идею, к которой я имел самое непосредственное отношение.

- Иногда ядерщиков называют "слепыми ястребами". Обидно такое читать и слышать?

Не столько обидно за себя - мы переживали и не такое. А вот за спекуляцию вокруг оружия, за атмосферу в стране и в науке - горько. Все ищут причину, почему стали жить хуже: кто виноват? И тут же ответ: военно-промышленный комплекс. Он, мол, все сожрал… И отсюда идет злость, недоброжелательность, даже подлость. Но ведь это не так! Идет подмена понятий - "следствие" меняют местами с "причиной". Вновь политические игры.

- Как вы считаете, создание ядерного оружия позволило прорваться в новые области естествознания?

Безусловно. Нам приходится иметь дело с физическими явлениями, которые невозможно воспроизвести в лабораторных условиях. Температуры - десятки, сотни миллионов градусов, давления - миллиарды атмосфер, плотности - сотни тысяч грамм в кубическом сантиметре, времена - стомиллионные доли секунды… Тут появились совершенно новые области физики.

- Что такое "стомиллионные доли секунды"? Как это понять, осмыслить?

Осмыслить необходимо, чтобы произвести расчеты. Но ощутить, конечно, невозможно.

- Когда вы погружаетесь в расчеты, у вас не возникает ощущения, что живете в другом мире?

Пожалуй, нет. Психология не меняется.

Хотя, наверное, мы все живем в мире, который трудно понять. Вот Солнце светит, а внутри него приблизительно такие же температуры…

Не совсем… Сейчас подсчитаю… Нет, в центре Солнца всего миллионы градусов. Не десятки, не сотни миллионов…

- Значит, Солнце сравнительно простое устройство по сравнению с атомной бомбой?

Нет, это не так! Солнце - пока совершенно непознанный объект. Оно - слишком сложная система… Все просто, когда понятно, как устроено… Вы поговорите с физиками, которые занимаются элементарными частицами, вакуумом и так далее. Там абстракция настолько велика, что и представить трудно! По сравнению с их построениями наши миллионы градусов и миллиарды атмосфер просты, потому что понятны. Мы еще способны создавать модели, а у них и это невозможно - ничего на пальцах не объяснишь…

Проведем небольшой эксперимент: перенесемся на 500 лет вперед. Как вы думаете, нынешние работы в физике, в частности по ядерному оружию, пригодятся ученым того времени?

А то, что было 500 лет назад, нужно сегодня?

- Была эпоха Возрождения…

А сейчас эпоха научно-технической революции!… Они просто будут смотреть на наши дела другими глазами, понимая неполноту наших знаний… Разные исторические условия, люди, задачи, интересы… Каждому времени - свое…

Вы в Арзамасе-16 давно. Очевидно, были разные периоды - когда-то лучше, потом хуже. Для вас лично когда было тяжелее всего?

В самом начале. В университете учили школярски, а здесь знания надо было применять на практике. Да и сейчас приезжают молодые люди, и выясняется: их надо сразу же переучивать… В разное время было и тяжело и хорошо, легко и трудно - всегда по-разному… Жизнь есть жизнь, из нее трудно что-либо выделить… Сейчас, конечно, трудностей больше. И иногда не знаешь, как их преодолеть. Ищешь решение, находишь, ошибаешься, вновь ищешь - рецептов-то нет.

Только факты: В период "термоядерной лихорадки" 1956-1958 гг. в СССР было проведено 59 ядерных испытаний. В 1958 году был испытан новый тип термоядерного заряда "изделие 49". Идеологами этого проекта и разработчиками физической схемы заряда были Ю. А. Трутнев и Ю. Н. Бабаев. За создание "изделия 49" они были удостоены Ленинской премии…

В период 1958 года и 1961-1962 гг. Ю. А. Трутнев являлся самым активным и эффективным разработчиком термоядерного оружия. Из 73 ядерных испытаний термоядерных двухстадийных зарядов, проведенных в этот период, в 45 испытывались разработки ВНИИ экспериментальной физики, при этом в 28 испытаниях это были разработки с личным участием Ю. А. Трутнева, и 27 из них оказались успешными. Ничего подобного не было ни до того, ни после.

В 1965 году два теоретических сектора, которыми руководили Я. Б. Зельдович и А. Д. Сахаров, объединили. Во главе физиков-теоретиков стал Ю. А. Трутнев. В 1964 году его избрали член-корреспондентом АН СССР.

- Вы ученик Сахарова...

Не только его, но и Зельдовича, Франк-Каменецкого, Харитона - у многих приходилось учиться.

- Кто из них оказал на вас самое большое влияние?

На самой ранней стадии, когда я только приехал сюда, - Давид Альбертович Франк-Каменецкий. Исключительно образованный человек, интеллигент. Очень добрый. Прекрасный физик. Он мне очень помог… У нас тогда было тесно, маленькие комнаты, и он посадил меня напротив. И просто начал незаметно учить, как надо работать. Одновременно приносил книги, не имеющие к нашему делу прямого отношения, мог в разгар рабочего дня читать стихи Гумилева… По-отечески относился к нам, я от него многое почерпнул в научном и житейском смысле.

Простите, какой Гумилев в то время?! Вы живете в закрытом городе, вас прослушивают не только на работе, но и дома?!

Прослушивали или нет - не знаю. На нас это не отражалось. Более того, политические вопросы у нас обсуждались гораздо откровенней, чем на "Большой земле". Мы работали над проблемой государственного значения, а потому отношение к нам было иное, чем к остальным. Свобода мышления в физике неизбежно связана со свободным мышлением во всем, в том числе и в политике. Мы не боялись, не думали "с оглядкой". А кроме всего прочего здесь работало очень много интеллигентных людей - ученых с мировыми именами, а потому обстановка была и дружеская, и творческая. Она заставляла проявлять инициативу, изобретательность - каждый стремился дать свежую идею. В первую очередь человека ценили за идеи, за их разработку.

- Трудно было здесь сделать карьеру?

Мы не думали об этом. У меня есть сотрудники, которые сделали очень многое, а они даже не кандидаты наук, не доктора, хотя их можно сразу в академики выбирать. Они просто живут работой. Я считаю, что Арзамас-16, наш институт, не уступает, к примеру, Сибирскому отделению Академии наук. По количеству квалифицированных кадров, по разнообразию тем.

- На что у вас больше уходит времени: на научную работу или на хождения по кабинетам?

Приходится думать о работе для сотрудников из-за сокращения основной тематики и добывать деньги. Нужны договоры, приходится искать их.

- Проблема "утечки мозгов" надуманна?

Многое будет зависеть от того, как станут развиваться события. Я лично думаю, что вряд ли наши люди уедут, хотя исключить этого не могу. Ведь многие из тех, кто работал в Арзамасе-16, сейчас оказались "за границей" - я имею в виду Украину, Казахстан, Белоруссию… Но не это главное.

- Разве не важна судьба оружия за пределами России?

Эту проблему политики решат. Меня беспокоит другое. За десятилетия у нас сложился уникальный научно-технический коллектив, который объединяет профессионалов самых разных специальностей. Такова специфика ядерного оружия, создание которого объединило физиков-теоретиков, экспериментаторов, технологов, конструкторов, химиков и так далее. Я боюсь, что этот конгломерат в современной обстановке развалится. И это будет потеря не только для России, но и для всей мировой науки.

- Американцы считают так же?

Арзамас-16, ныне Саров, - крупнейший мировой центр науки. Американские коллеги полностью соглашаются с этим и необычайно высоко оценивают нашу работу.

Как вы считаете, кто лучше понимает друг друга: русские и американские политики или вы, специалисты по ядерному оружию?

Про политиков не знаю, а вот с американскими специалистами мы всегда находим общий язык. Разговариваем как коллеги, которые хорошо знают работы друг друга.

- Не странно ли, что вас выпускают в Америку? Доверять, что ли, стали больше, мол, не сбежите?!

Доверяли нам всегда, иначе просто нельзя. Но изменились времена, "наверху" поняли, что научные контакты надо развивать, ну а сбегать нам незачем… Наконец-то это поняли!

- Вернемся в прошлое. Вы рассказали о Франк-Каменецком. Теперь очередь за Яковом Борисовичем.

Зельдович - исключительный человек и выдающийся физик. Самые сложные явления умел объяснить просто, понятно, буквально на пальцах показать. Мы относились к нему как к крупнейшему ученому, но "стены" между нами не было. На работе все равны. И когда чувствуешь благожелательность руководителя, когда приходишь к нему с идеей или житейским вопросом и знаешь, что он обязательно поможет, поддержит, то это создает особую атмосферу… Яков Борисович был очень остроумным человеком, любил Салтыкова-Щедрина, часто его цитировал. Всегда к месту и по делу.

- Он изменился, когда уехал с "объекта"?

Нет. Очень тепло поздравлял, когда мне пятьдесят было. Помогал, если к нему мы обращались. Да и мы никогда о нем не забывали. Помните, у него неприятности были? Чисто политические…

Отчасти и я был в них повинен. Ведь я напечатал беседу с Зельдовичем в "Комсомольской правде". Заголовок очень не понравился в ЦК партии, и оттуда вскоре пришло распоряжение "осудить Зельдовича как идеалиста". А название нашей беседы придумал я сам в последний момент и не согласовал его с Яковом Борисовичем. Заголовок был такой: "Когда Вселенной еще не было..." Вот к нему и придрались партийные идеологи.

Тогда мы письма в "Коммунист" писали в его защиту, но их не печатали.

- А каким был Сахаров?

Вначале мы не знали, что делается в соседних отделах, а потому не подозревали, чем занимается Сахаров и его группа. А потом, году в 53-м или даже раньше, начали взаимодействовать… Андрей Дмитриевич был тогда совсем другим человеком, чем тот, которого знают все. Это даже по фотографиям видно… Мы очень тесно сотрудничали и в полной мере ощутили счастье общения с ним. У нас были доверительные отношения. Говорили обо всем: от ядерных зарядов до политических вопросов… Что для него характерно? Умел видеть суть вопроса, и у него уже был готов ответ. Это потрясающе! Изобретателен был, идей - огромное количество! Многие наши подразделения и сейчас на его идеях живут, развивают их. Достаточно сказать, что вместе с Таммом он предложил "Токамак". Лазерный термоядерный синтез, идеи, связанные с ним, - это просто на моих глазах рождалось… Ну, и первая водородная, термоядерная бомба - он один из тех, кто ее придумал… Сахаров во многом поддерживал наши начинания. У меня был друг, Юрий Николаевич Бабаев. Нам удалось чуть иначе взглянуть на то, что было раньше, - и появилась новая конструкция, лежащая в основе ряда изделий. Андрей Дмитриевич нас поддержал сразу! Конечно, мы не мыслили, что он может уехать из Арзамаса - как без него?! Но начиная с какого-то момента он хотел уехать… И жена его тоже, я имею в виду Клавдию Алексеевну… Как я понимаю, он почувствовал, что крупные проблемы решил и надо сменить поле деятельности. Искал новое приложение сил… Я не умаляю его роли в демократизации общества, его политической деятельности, но все-таки жаль, что он не мог в полной мере заниматься наукой.

- Меня мучает один вопрос: почему физики в Арзамасе-16 не протестовали, когда Сахарова сослали в Горький?

Действительно, протестов не было, хотя все прекрасно понимали, что происходит что-то не то. А потому не подписывали письма против Андрея Дмитриевича, более того, когда он был в опале в Москве, приезжали к нему, беседовали, общались… Нет, гражданской трусости не было. Все-таки мы всегда жили под грузом ответственности, осознавали, что ядерная оборона страны лежит на наших плечах вне зависимости от того, какие политические бури происходят на "Большой земле". И, кстати, Сахаров это понимал. Помню, вернулся он из Горького. Шло общее собрание Академии. Мы - несколько человек - стояли, разговаривали. Все работали в разное время в Арзамасе-16. Вдруг кто-то меня за руку берет и говорит: "Юра". Поворачиваюсь. Я сначала не узнал его! Постаревший, седой… "Господи, Андрей Дмитриевич, дорогой!" Обнялись, разговорились…

- Обид не таил?

Он понимал все, и нас хорошо понимал… Непростой вопрос вы задали. Честно скажу, нет на него ответа…

И еще об одном. Дом, где вы живете, напротив дома Сахарова - улица разделяет. По ней сотрудники НКВД с собаками водили колонны заключенных. Каждое утро на работу, а вечером назад. Влияло ли это на вас? В своих воспоминаниях Сахаров лишь упоминает о самом факте - участии заключенных в создании "объекта".

Однажды вечером вышел от друзей и начал переходить улицу. Прошел между заключенными и конвойным, и вдруг он на меня накинулся с карабином, совершенно озверев… Я помню эти колонны, заключенные работали здесь до 57-го года. Понимаю Сахарова, он не хотел говорить и писать об этом подробно - это трагическая часть нашей истории, всех нас, без исключения. Знать и помнить надо, но смаковать нельзя… Об этом не говорят, но думают… У каждого есть что-то сугубо личное, свое. Когда проходил юбилей Сахарова - его 70-летие, я отказался выступать с воспоминаниями, потому что слишком многие сегодня любят говорить о своей близости к нему… Он, кстати, умел расписываться обеими руками - "А. Сахаров"… Помню однажды пришел на работу в минорном настроении, такое случалось часто. Подошел к доске, что-то начал писать, отошел и вдруг стал читать Пушкина "Дорожные жалобы"… Меня это поразило. Это одно из моих любимых: "Долго ль мне гулять на свете…" Андрей Дмитриевич был великий человек, я имею в виду - не специалист, не физик, не гуманист, а именно человек. Мне он напомнил рыцаря совести - последняя инстанция, которая могла решить любые споры. Если Сахаров сказал так, значит, так и есть…

- А Харитон? Что характерно именно для Юлия Борисовича?

Умение влезать в самые тонкие вещи. Он часто обращал внимание на то, что другие не замечали. Казалось, что он занимается мелочью! А потом выяснялось, что эта "мелочь" вырастает в грандиозную проблему. Его девиз: "Знать надо в десять раз больше, чем делаем!" И он, безусловно, прав… Его мужеству можно только удивляться: человек всего себя отдал работе. Одна из главных черт - умение настойчиво добиваться решения задачи, которую поставил. И созданием ядерного оружия у нас в стране мы во многом обязаны именно Харитону.

Юрий Трутнев. Несколько слов о будущем: "Если в мире возобладает сплоченность и стремление к совместному преодолению гигантских проблем, стоящих перед человечеством (истощение сырьевых ресурсов, нехватка продовольствия, экологический кризис, духовное оскудение), то необходимость во многих видах национальных вооружений естественным образом отпадет. Если же цивилизацию захлестнет хаос всевозможных конфликтов, то доминировать будут идеи национального (блокового) спасения и в этом случае можно предвидеть возникновение новой гонки вооружений, специфической для условий многополярного мира. Можно прогнозировать, что США сохранят свои ядерные силы в течение длительного времени, по крайней мере до тех пор, пока реальная жизнь не покажет, по какому пути пойдет мировое развитие. Было бы уместно и России придерживаться такого подхода, тем более что у нее есть для этого все необходимое".

- Вы не жалеете о прожитом?

Нет. В жизни нашего поколения было и плохое, и хорошее. Я стараюсь вспоминать лучшее.

В 2002 году отмечалось 75-летие со дня рождения академика Ю. А. Трутнева. К юбилею выпущена монография, в которой ученый рассказал о своих работах. На протяжении многих десятилетий они были строго засекречены. Некоторые из них поражают воображение…

К примеру, одна из работ, выполненная Ю. Трутневым, Ю. Бабаевым и А. Певницким в 1963 году, называлась так: "Стационарная установка для получения активных веществ и электроэнергии с помощью ядерных и термоядерных взрывов". В ней авторы писали:

"Возможен иной подход к проблеме овладения ядерной энергией - использование в промышленных целях процессов взрывного типа. Специальным образом сконструированные атомные и термоядерные заряды могут найти применение во многих отраслях науки и техники. Наиболее заманчивым нам представляется использование ядерных взрывов для производства электроэнергии и делящихся веществ…"

Пройдет совсем немного времени, и будущий академик Ю. А. Трутнев примет непосредственное участие в программе использования ядерных взрывов в мирных целях. Создание искусственного озера в пустыне и подземных хранилищ, гашение газовых и нефтяных фонтанов, геофизические исследования и геологоразведка и многое другое - все это позволяло говорить о том, что "мирные профессии" атомного оружия вполне реальны.

Но проект, предложенный в 1963 году, был более дерзким:

"Взрыв производится в таких условиях, что выделившаяся энергия концентрируется в ограниченном объеме какого-либо вещества и затем отбирается путем постепенного охлаждения этого вещества. Представляется возможным создать специальный заряд, в котором выделившиеся при взрыве нейтроны будут практически полностью поглощаться ураном-238 или торием-232. При поглощении нейтронов уран-238 переходит в плутоний-239, а торий-232 - в уран-233…"

По сути дела речь идет о получении "главных" взрывных веществ, то есть воспроизводстве уникальных материалов. Взрываем плутоний и… получаем тот же плутоний в еще больших количествах!

Кстати, сразу же после нашего первого испытания бомбы в августе 1949 года два великих физика Г. Флеров и Д. Франк-Каменецкий предложили взрывать атомные заряды глубоко под землей. Предполагалось, что породы расплавятся и довольно долгое время там будет температура порядка трех тысяч градусов. Если пробурить скважины и прокачивать через эту "атомную печку" воду, то можно энергию выводить на поверхность. А когда порода полностью остынет, то под землей образуется новое месторождение искусственных элементов - плутония и урана-233.

"По нашему мнению, проведение взрывов в стационарной установке (камере) является более реальным путем использования ядерных и термоядерных зарядов в целях получения электроэнергии и активных веществ…

Особенно интересным является использование термоядерных зарядов. В них в качестве "горючего" материала используется дешевый дейтерий. Делящиеся вещества употребляются только в качестве запала для термоядерных реакций…

Использование термоядерных взрывов, по-видимому, является наиболее реальным путем в проблеме овладения термоядерными реакциями, так как в зарядах уже решена задача высвобождения термоядерной энергии и нейтронов. Задача же локализации взрывов хотя и является трудной, но эти трудности не носят принципиального характера".

Что же представляет собой установка для производства делящихся веществ и электроэнергии? Это специальная камера, заполненная газом-теплоносителем. В центре ее взрывается заряд. Температура газа повышается почти до полутора тысяч градусов, а давление до 300 атмосфер. В теплообменнике газ отдает энергию - уже через час температура падает в три раза, резко уменьшается и давление. Можно производить следующий взрыв…

Стены камеры выполнены из очень прочного материала. Лучше всего для этого подходит сталь. Толщина стены - около пяти метров. Диаметр камеры - 120 метров. В такой камере можно взрывать заряд приблизительно такой же мощности, что был сброшен на Хиросиму.

Авторы проекта изучили разные варианты теплоносителя, который можно использовать в такой суперкамере. Исследовалась даже распыленная на мелкие частички вода, заполняющая весь объем. Однако от нее пришлось отказаться: создание таких крошечных капель трудно осуществить технически. Все-таки первенство остается за водородом.

Довольно сложно вводить в камеру новые ядерные заряды - ведь нельзя нарушать ее герметичность. А потому авторы разработали специальное шлюзовое устройство, позволяющее опускать заряд на тросе в самый центр взрывной камеры. Причем делается это каждый час. Создание такого устройства уже само по себе уникально.

Немало изобретательности потребовалось от ученых и при разработке теплообменника, фильтрующего устройства, компрессоров, систем трубопроводов и даже электростанции. По расчетам получалось, что мощность электростанции составит около четырех миллионов киловатт.

Фантастический проект! Конечно, возникает очень много технических проблем. Термоядерные заряды в роли горючего - ничего подобного никогда не существовало. Но и о самом термоядерном оружии еще совсем недавно ничего не было известно! Более того, физики были убеждены, что воспроизвести процессы, идущие на Солнце, в земных условиях невозможно… Однако искусственные солнца зажглись на ядерных полигонах, почему же их нельзя использовать во благо людей, а не для уничтожения?!

От Ю. Трутнева и А. Певницкого потребовали провести экономическое обоснование проекта. И в 1964 году появляется очередная секретная работа, в которой ученые дают экономические оценки своим предложениям.

В частности, они утверждают:

"Попытки осуществления управляемой термоядерной реакции наталкиваются на ряд принципиальных трудностей, и маловероятно, что на ее основе в ближайшее время будет создана промышленная энергетическая установка. Гораздо большие успехи достигнуты на пути создания систем, в которых осуществляется расширенное воспроизводство ядерного горючего. Уже сконструированы и успешно работают реакторы-бридеры на быстрых нейтронах, имеющие коэффициент воспроизводства заметно больше единицы.

По нашему мнению, вполне реальным и, возможно, перспективным, особенно в период постепенного перехода энергетики на ядерное топливо, является получение электроэнергии и активных веществ путем многократного проведения взрывов термоядерных зарядов в стационарной установке…"

Экономические расчеты работы ВТР показывают, что при использовании специальных зарядов можно добиться, что активное вещество будет полностью восполняться, и в этом случае цена получаемой электроэнергии будет сравнима с себестоимостью энергии, вырабатываемой на АЭС.

В 1960-х годах проект, предложенный учеными Арзамаса-16, не был реализован. Вскоре все ядерные взрывы, как военные, так и мирные, попали под международный запрет. Американцы, которые в этом направлении сильно отставали от наших ученых и конструкторов, сделали все возможное, чтобы сначала затормозить, а потом и вовсе добиться прекращения подобных работ в России. И теперь дерзкие и оригинальные проекты наших ученых попали в разряд "фантастических".

Может быть, мы все-таки научимся зажигать так нужные нам земные звезды?!

Академик Юрий Трутнев — последний из великой плеяды ученых, которые начали работать с Курчатовым над «Атомным проектом» и создали мощный ядерный щит СССР. Ленинскую премию Трутнев получил в 32 года, звание Героя Социалистического Труда — в 35 лет. Вместе с Сахаровым предложил идею самой большой в мире водородной бомбы, которую Хрущев назвал «Кузькина мать» и пугал ею Америку. Трутнев создал тот тип ядерных боезарядов, который сегодня составляет основу стратегической безопасности России. С академиком, недавно отметившим 85-летие, встретился обозреватель «Культуры».

культура: Надо честно признать, что сегодня физика и вообще наука не занимают умы молодежи. Во времена Вашей юности дело явно обстояло иначе. Как Вы увлеклись наукой?

Трутнев: Физика — это романтика. Нет ничего более романтичного, чем занятия наукой. Мне жаль людей, которые этого не понимают. Наука — потрясающая вещь, от которой, как от музыки и поэзии, замирает в восхищении дух. Я далеко не молод, но это отношение к науке у меня сохранилось. Только физик может смотреть на небо и понимать, что это такое. Школьником я увлекался химией, биологией, палеонтологией, но красивее всего была ядерная физика. Я рылся в книгах и знал, что атомную энергию можно использовать для разных целей. Школьником читал лекции солдатам об атомной энергии. Отец всю войну был командиром батальона ПВО в Ленинграде. Между прочим, я закончил ту же школу на Фонтанке, где учились Зельдович и Райкин. О узнал, остановившись у газетной тумбы на бульваре. Схватился за голову — мы отстали! Еще до войны знал имена Харитона и Зельдовича, но и подумать не мог, что буду работать вместе с ними в «Атомном проекте».

культура: В первой половине ХХ столетия лидером мировой науки была Германия, которая собирала главный урожай Нобелевских премий. В области ядерной физики в Германии были выполнены прорывные работы — Гейзенберг, Паули, фон Лауэ, Ган и Штрассман, Герлах. Эти ученые остались в Германии. Почему Гитлер не сделал атомную бомбу?

Трутнев: Гитлер был помешан на блицкригах и решил не создавать новых вооружений, если не получишь результат за 6 месяцев. Гитлер высмеял идею атомной бомбы, но ведь даже великие Паули и Гейзенберг не верили, что Америка создаст такое оружие. США помогли ученые-эмигранты из Европы — Эйнштейн, Ферми, Сцилард, Ульм, Кистяковский. Но даже если бы у Гитлера появилось ядерное оружие, ход войны это бы не изменило — перевес союзников был слишком велик. Что касается СССР, то нас война затормозила. Я уверен: если бы не громадные ресурсы, ушедшие на войну, СССР первым освоил бы атомную энергию. У наших ученых было колоссальное чувство ответственности. Сейчас трудно понять, о чем я говорю. А вот создание атомной бомбы — это следствие войны. Если бы не разразилась Вторая мировая, то с большой вероятностью не появилась бы и атомная бомба. Точно знаю, что Харитон и Зельдович поначалу об атомной бомбе даже не думали.

культура: Всю жизнь Вы провели под спудом секретности, впервые Ваше имя было упомянуто в «Воспоминаниях» Сахарова лишь в 1990-е годы. Вместе с Сахаровым Вы работали над усовершенствованием технологий массового уничтожения людей. В 1961 году по вашему проекту была создана и испытана бомба «Кузькина мать» мощностью в 100 мегатонн, в 5 тысяч раз сильнее сброшенной на Хиросиму. Нет ли в такой жизненной стезе противоречия с гуманистической сущностью человека? Ваш соавтор по легендарному изделию РДС-37 академик Сахаров стал в итоге рьяным борцом за мир и разоружение.

Трутнев: Вы живы — это и есть ответ на вопрос о роли атомной бомбы в истории. Судьба страны долго зависела от того, есть ли у нас атомная бомба. А потом — от того, насколько бомба эффективна. Не надо забывать, что Америка угрожающе размахивала своей бомбой. Если бы не США, мы бы сначала научились использовать атомную энергию в мирных целях.

Атомный проект ускорил развитие СССР, хотя нельзя забывать о лагерях и подневольном труде. Как свидетель тех событий могу сказать, что роль Берии как великолепного организатора была очень велика. К нам в Арзамас Берия ни разу не приезжал, но, когда Харитон просил, ученых в обиду органам не давал.

Должен сказать, что я всегда был вне политики и занимался физикой. Военные приложения безразличны науке, они суть порождение воли политиков. Но что касается деятельности Сахарова, я не согласен с ним. И уверен, что сам Сахаров ужаснулся бы нынешнему состоянию страны, когда спекулянты и махинаторы оставляют за границей целые состояния, на которые можно было бы сделать массу полезных дел. Объективно Сахаров, сам того не ведая, помогал развалу страны, а полученные свободы, как выяснилось, не привели к расцвету экономики, промышленности, науки. Жульничество приобрело всеобщий характер. Актуально высказывание Гексли о том, что нельзя перемолоть лебеду в пшеничную муку и нельзя получить истину из неверных предпосылок. Я видел Сахарова за три дня до его смерти, мы заходили к нему домой с Харитоном. Долго говорили, спорили о том, куда идет страна, и на прощание Харитон сказал: «Андрей Дмитриевич, а ведь вы — игрок». Это была последняя встреча великих ученых, которыми я считаю Харитона и Сахарова.

Пока ядерные арсеналы существуют и потенциально угрожают России, я буду работать для обеспечения безопасности.

культура: Вы состоите в Академии наук с 1964 года, то есть полвека. По сравнению с прежними временами, кажется, что наука находится на обочине общественного внимания, а власть может легко обойтись без Академии наук и обращается к ней за рекомендациями в исключительных случаях. Чем грозит стране затянувшееся падение интереса к науке и вообще к духовным ценностям?

Трутнев: Мировой опыт, особенно в последние века, не знает исключений из жесткого правила: развитие человечества зиждется на достижениях науки. Сегодняшнее экономическое лидерство США было бы невозможно без передовой науки. Когда мы соперничали с США в создании атомного оружия, наука у нас была не хуже и экономика не столь безутешно отставала от американской. Потом во время «холодной войны» кремлевские старцы все проиграли, отставание началось с Хрущева.

Китай из захудалой страны превратился в мирового лидера благодаря высоким технологиям и вниманию к науке. У нас никто из высших чиновников, в отличие от прежних времен, к науке отношения не имеет, а надежды на рынок привели только к тому, что ловкие люди обобрали страну и тратят деньги на глупости. Но это безобразие долго продолжаться не может. Либо крах, либо страна начнет подниматься, а без науки это невозможно. Время болтунов и квази-политических деятелей не может длиться вечно. Хватит о себе беспокоиться и набивать карманы, это же скучно.

Российская наука сохраняет потенциал, но беда в том, что по-настоящему работают все-таки не молодые люди, а 60-летние ученые. С недавних пор пришли деньги, наметилась положительная динамика. Только молодые ученые должны расти на живом деле, на перспективных направлениях, но никаких крупных задач перед наукой власть не ставит.

России остро необходимы, как я говорю, «свеж-идеи». Надо постоянно подниматься на новый уровень, ставить перед собой новые задачи. Я всю жизнь руководствуюсь этим принципом, и только таким образом можно сохранять квалификацию. Думаю, еще лет десять буду донимать начальство свежими идеями.

культура: В 1965 году по Вашему проекту в Семипалатинске был произведен ядерный взрыв и создано большое озеро Чаган. Министр Славский в нем искупался и оставался министром до 90 лет. Вы купались в Чагане?

Трутнев: Купался и на рыбалку ездил. Моя жена Люда, с которой мы женаты уже 55 лет, в ужасе от этого. Линей бреднями черпали, уха была неотразимая. Но все-таки уровень радиации на озере до сих пор выше нормы. Если и проводить ядерные взрывы в мирных целях, то только в безлюдных районах.

- (р. 2.XI.1927) советский физик, чл. кор. АН СССР (1964). Р. в Москве. Окончил Ленинградский ун т (1950). Основные работы в области теоретической физики. Ленинская премия (1959), Герой Социалистического Труда (1962). Трутнев, Юрий Алексеевич… … Большая биографическая энциклопедия

- (р. 1927) российский физик, академик РАН (199..1), Герой Социалистического Труда. Труды по теоретической физике. Ленинская премия (1959), Государственная премия СССР (1984) … Большой Энциклопедический словарь

- (р. 2.11.1927, Москва), советский физик, член корреспондент АН СССР (1964), Герой Социалистического Труда. Член КПСС с 1961. Окончил ЛГУ в 1950. Основные труды по теоретической физике. Ленинская премия. Награжден 2 орденами Ленина, орденом… … Большая советская энциклопедия

- (р. 1927), физик, академик РАН (1991), Герой Социалистического Труда (1962). Труды по теоретической ядерной физике. Ленинская премия (1959), Государственная премия СССР (1984). * * * ТРУТНЕВ Юрий Алексеевич ТРУТНЕВ Юрий Алексеевич (р. 1927),… … Энциклопедический словарь

- … Википедия

- (р. 2 ноября 1927, Москва) советский и российский учёный физик, действительный член Российской Академии наук, доктор технических наук, Герой социалистического труда (1962 г.), кавалер ордена Ленина (1956 г.), кавалер ордена За заслуги перед… … Википедия

Юрий Петрович Трутнев … Википедия