Батюшков: трагическая элегия. Анакреонтические мотивы и их отражение в поэзии пушкина и батюшкова Философские мотивы в стихотворениях К.Н. Батюшкова

Бе-линский, определяя своеобразие поэзии автора «Вакханки», пи-сал: «Направление поэзии Батюшкова совсем противоположно направлению поэзии Жуковского. Если неопределенность и ту-манность составляют отличительный характер романтизма в духе средних веков, то Батюшков столько же классик, сколько Жуков-ский -- романтик». Но чаще критик восхвалял его как романтика.

Творчество Батюшкова весьма сложно и противоречиво. Это порождает большую разноголосицу в его оценке. Некоторые кри-тики и литературоведы считают его неоклассиком (П. А. Плет-нев, П. Н. Сакулин, Н. К. Пиксанов). Опираясь на явные связи поэта с сентиментализмом, его воспринимают то сентиментали-стом (А. Н. Веселовский), то предромантиком (Н. В. Фридман). Преувеличивая свойственные Батюшкову переклички с Жуков-ским, его причисляли к «унылому» романтизму. Но Батюшков, испытывая в начале своего творчества частичное влияние клас-сицизма («Бог»), а затем гуманистическо-элегического роман-тизма, не принадлежал к правоверным приверженцам ни клас-сицизма, ни элегического романтизма. Вся его литературная дея-тельность, поэтическая и теоретическая, в своей основе развер-тывалась в непрестанной борьбе с классицизмом и его эпигонами. Явно метя в классицизм, он спрашивал в «Послании к Н. И. Гне-дичу»: «Что в громких песнях мне?» Батюшков выступил в слож-ных условиях переходного времени: уходящего, но еще активно действовавшего эпигонского классицизма, крепнувшего сенти-ментализма, возникавшего и приобретавшего популярность гума-нистическо-элегического романтизма. И это отразилось в его поэ-зии. Но, испытывая и преодолевая воздействие литературных влияний, Батюшков формировался преимущественно как поэт ге-донистическо-гуманистического романтизма. Для его поэзии ха-рактерно создание объективного образа лирического героя, обра-щение к реальной действительности, выразившееся, по словам Белинского, в частности, во введении в некоторые элегии «события под формой воспоминания». Все это было новостью в литературе того времени.

Большое количество стихов Батюшкова называются друже-скими посланиями. В этих посланиях ставятся и решаются проб-лемы социального поведения личности. Идеал Батюшкова в худо-жественном воплощении -- определенность, естественность и скульптурность. В стихотворениях «К Мальвине», «Веселый час», «Вакханка», «Таврида», «Я чувствую, мой дар в поэзии погас» и подобных им он достигает почти реалистической ясности и прос-тоты. В «Тавриде» сердечно начальное обращение: «Друг милый, ангел мой!» Пластично изображение героини, румяной и свежей, как «роза полевая», делящей с любимым «труд, заботы и обед». Здесь намечены и предполагаемые обстоятельства жизни героев: простая хижина, «домашний ключ, цветы и сельский огород». Восхищаясь этим стихотворением, Пушкин писал: «По чувству, по гармонии, по искусству стихосложения, по роскоши и небреж-"ности воображения -- лучшая элегия Батюшкова». Но ей не ус-тупает элегия «Я чувствую, мой дар в поэзии погас». Искрен-ностью чувств, задушевностью обращения к любимой она предвос-хищает лучшие реалистические элегии Пушкина.

Подробности быта лирического героя («Вечер», «Мои пена-ты») свидетельствуют о вторжении в поэзию повседневной жизни. В стихотворении «Вечер» (1810) поэт говорит о «посохе» дрях-лой пастушки, о «лачуге дымной», об «остром плуге» оратая, об утлой «ладие» и других конкретных деталях воссоздаваемых им обстоятельств.

Яркая пластичность лучших произведений Батюшкова опре-деляется строгой целенаправленностью всех средств их изобра-жения. Так, стихотворение «К Мальвине» начинается сравне-нием красавицы с розой. Последующие четыре строфы обыгры-вают и расширяют это сравнение. И грациозное произведение завершается пожеланием-признанием: «Пусть розы нежные гор-дятся На лилиях груди твоей! Ах, смею ль, милая, признаться? Я розой умер бы на ней». Стихотворение «Вакханка» воссоздает образ жрицы любви. Уже в первой строфе сообщающей о стре-мительном беге вакховых жриц на праздник, подчеркивается их эмоциональность, порывистость, страстность: «Ветры с шумом разнесли Громкий вой их, плеск и стоны». Дальнейшее содержание стихотворения -- развитие мотива стихийной страсти. Белинский об элегии «На развалинах замка в Швеции» (1814) писал: «Как все в ней выдержано, полно, окончено! Какой роскошный и вместе с тем упругий, крепкий стих!».

Поэзии Батюшкова свойственна сложная эволюция. Если в ранних стихах он склонен выражать и изображать душевные со-стояния в большей или меньшей мере статически («Как счастье медленно приходит»), то в расцвете своего творчества поэт рисует их в развитии, диалектически, в сложных противоречиях («Раз-лука»; «Судьба Одиссея»; «К другу»).

Произведения Батюшкова, воплощая естественные, индиви-дуальные чувства и страсти, не укладывались в привычные жанрово-видовые формообразования и стиховые метроритмические схе-мы классицизма, предназначенные для выражения отвлеченных чувств. Следуя за Жуковским, поэт внес и свою долю в разработ-ку силлабо-тонического стиха. «Легкая поэзия», требовавшая ес-тественности, непосредственности, обусловила широкое обраще-ние Батюшкова к разностопному ямбу, отличающемуся разговор-ностью, выразительностью, гибкостью. По свидетельству И. Н. Розанова, этим размером написано почти две трети его сти-хов («Мечта», «Послание к Н. И. Гнедичу», «Воспоминание» и др.). Но для большинства наиболее жизнерадостных лириче-ских произведений, славящих любовь, Батюшков предпочел игро-вой хорей («К Филисе», «Ложный страх», «Счастливец». «При-видение», «Вакханка»). Раздвигая возможности силлаботоники, поэт, кроме четырехстопного («Как счастье медленно приходит»), шестистопного («Послание к стихам моим») ямба, также исполь-зует трехстопный. Живость послания «Мои пенаты», написанного трехстопным ямбом, вызвала похвалу Пушкина и Белинского.

Батюшков в ряде стихов показал образцы строфического искусства и замечательное мастерство симметрического построе-ния стиха («На смерть супруги Ф. Ф. Кокошкина», «К другу», «Песнь Гаральда Смелого», «Переход через Рейн»). Придавая своим стихам непринужденность, непосредственность потока чувств и мыслей, он чаще пользуется свободной строфикой, но и в ней стремится к симметрии («Веселый час»).

Заботясь о естественности стихов, поэт много внимания уде-ляет их благозвучности. Он любит музыкальные созвучия со-гласных: «Играют, пляшут и поют» («К Мальвине»); «Часы крылаты! не летите» («Совет друзьям»); «Во всем величии блис-тала» («Воспоминание»); «Коней серебряной браздой!» («Счаст-ливец»). Искусно повторяя, концентрируя звуки п, р, б и др., поэт создает целую музыкальную симфонию в стихотворении: «Ты пробуждаешься, о Байя, из гробницы При появлении авро-риных лучей...» (1819).

Батюшков один из первых среди поэтов нарушает абсолютные границы между жанрами, установленные классицистами. Посла-нию он придает свойства то элегии («К другу»), то исторической элегии («К Дашкову»), он обогащает жанр элегии и превращает ее в лиро-эпическое произведение («Переход через Рейн», «Гезиод и Омир -- соперники», «Умирающий Тасс»).

Расширяя возможности разговорной речи в поэзии, Батюшков достигает непосредственности в стихах: «Подайте мне свирель простую, Друзья! и сядьте вкруг меня под эту вяза тень густую. Где свежесть дышит среди дня» («Совет друзьям»). Но при этом там, где необходимо, он обращается к анафорам («Отрывок из XXXIV песни «Неистового Орланда»), инверсиям («Тень друга») и к другим средствам синтаксической изобразительности.

Демократизируя литературный язык, поэт не страшится слов и выражений более широкого круга, чем любезное ему общество просвещенного дворянства. У него мы встретим уместно применен-ные слова: «крушиться» («Совет друзьям»), «топая» («Радость»), «рдеет» («Пленный»).

Пластической выразительности произведений Батюшкова по-могают и точные, конкретные изобразительные средства, в част-ности эпитеты. У него юность красная, вакх веселый, часы кры-латы, луга зелены, ручьи прозрачны, («Совет друзьям»), нимфы резвые и живые, сон сладкий («Веселый час»), дева невинная («Источник»), рощи кудрявые («Радость»), стан стройный, ла-ниты девушки пылающи («Вакханка»).

Но, полностью владея искусством художественного слова и блестяще проявив его во многих прекрасных лирических творе-ниях, Батюшков оставил и стихотворения, в той или иной степени недоработанные. Это отметил еще Белинский. По его наблюдению, лирические произведения поэта по преимуществу «ниже обнаруженного им таланта» и далеко не выполняют «возбужденных им же самим ожиданий и требований». В них встречаются затруд-ненные, неуклюжие обороты и фразы: «Скорее морем льзя без-бедно на валкой ладие проплыть» («Н. И. Гнедичу», 1808). Или: «Ведомый музами, в дни юности проник» («К Тассу», 1808). Они не всегда избавлены от неоправданной архаики: в элегии «Умирающий Тасс», написанной в 1817 г., встречаются слова, явно выпадающие из ее стиля: «кошницы», «лобзаний», «веси», «перст», «оратая», «зрел», «огнь», «соплетенный», «десницу», «стогнам», «глас», «небренной».

Батюшков -- замечательный знаток античности. Он вводит в свои стихи исторические и мифологические имена этого мира. В стихотворении «Мечта» вспоминаются зефиры, нимфы, гра-ции, амуры, Анакреонт, Сапфо, Гораций и Аполлон, а в стихотво-рении «Совет друзьям» -- нимфы, Вакх, Эрот. У него есть стихи «К Мальвине», «Послание к Хлое», «К Филисе». Однако обилие античных имен, исторических и мифологических в стихах о совре-менности, несомненно, привносит стилистический разнобой. Имен-но поэтому Пушкин по поводу послания «Мои пенаты» заметил: «Главный порок в сем прелестном послании есть слишком явное смешение древних обычаев мифологических с обычаями жителя подмосковной деревни». В этом стихотворении в «хижине убогой» с «ветхим и треногим столом», «жесткой постелью», «рухлядью скудельной» соседствуют «кубки», «чаша золотая» и «ложе из цветов».

Кризис мировоззрения, исторические элегии, антологические стихи. Сохраняя верность эпикурейской музе, Батюшков в 1817"г. писал: «Тот вечно молод, кто поет Любовь, вино, эрота». Но в эту пору «легкая поэзия», полная жизнерадостности, уже уте-ряла в его творчестве ведущую роль. Во втором периоде своего творческого пути, который начинается примерно с 1813 года, поэт вступает в полосу идейных сомнений, колебаний и разоча-рований.

Ничем не удержимое наступление «железного века» буржу-азно-капиталистических отношений, обострявшиеся социальные противоречия грубо разрушали сладостную мечту поэта о неза-висимой, мирной, счастливой жизни хижин вдали от городов. Его буквально потрясли разрушительные события, перенесенные народами, в особенности соотечественниками, в войне 1812 г. В октябре 1812 г. он писал Н. И. Гнедичу из Нижнего Новгоро-да: «Ужасные поступки вандалов или французов в Москве и в ее окрестностях, поступки, беспримерные и в самой истории, вовсе расстроили мою маленькую философию и поссорили меня с челове-чеством».

Жизнь неумолимо разрушала просветительскую философию Батюшкова. Он вступил в полосу мировоззренческого кризиса.

Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com

Подписи к слайдам:

«И в радости взываю: о Музы! я пиит!» Своеобразие лирики К.Н. Батюшкова Пухальская Л.В., учитель литературы

Три этапа поэзии К. Батюшкова: первый - время создания «легкой поэзии», выработки «маленькой философии» эпикурейцев, личного счастья и гедонизма, соединенного со скептицизмом, излюбленный жанр- послание к друзьям. Эпикуреи́зм - философское учение, исходящее из идей Эпикура и его последователей. Эпикурейцы считали, что для счастливой жизни человеку необходимо: отсутствие телесного страдания; невозмутимость души; дружба. Гедони́зм (др.-греч. ἡδονή - «наслаждение», «удовольствие») - этическое учение, согласно которому удовольствие является высшим благом и целью жизни.

Три этапа поэзии К. Батюшкова: 2)второй - перелом в мировоззрении в результате событий 1812-1814 гг., отказ от эпикуреизма, появление исторического мышления, гражданственности (программное стихотворение, выразившее новые идейно-художественные установки - «К Дашкову», 1813 г.), появление трагических тревожных нот в поэзии, разочарование в «разумности» и «гармоничности человека»;

Три этапа поэзии К. Батюшкова: 3)третий - усиление романтического неприятия действительности, философствования, отразившиеся в жанре элегий.

Своеобразие лирики К. Батюшкова Впервые в русской поэзии Батюшковым был создан «лирический герой ». Его лирический субъект 1802-1812 гг. – преимущественно восторженный человек, хотя временами его восторг сменяется меланхолией, он будто парит над прозаической жизнью. Поэтому с ним часто связывается образ крыльев, крылатости. Меланхолия - "разлитие черной желчи"; в переносном смысле - душевная подавленность, мрачное настроение

Своеобразие лирики К. Батюшкова Олицетворение – характерная черта Батюшкова. Качества, которыми наделен лирический герой, призваны символизировать полноту физического бытия. Это молодость, влюбленность, красота. Возлюбленная героя всегда прекрасна. Еще Белинский заметил, что любовь батюшковского лирического героя овеяна ореолом духовности.

Своеобразие лирики К. Батюшкова Элегиям Батюшкова свойственен эпический элемент и использование средств драматического искусства. Его лирический герой зачастую оказывается подлинным действующим лицом, характер которого выявляется в ходе сюжета и фабулы, которая специфична не для лирика, а для других родов словесности (эпоса, драмы). Фа́була - фактическая сторона повествования, события в причинно-следственной, хронологической последовательности.

Своеобразие лирики К. Батюшкова Аллегоричность, символизм являются важным отличием лирики Батюшкова. Его поэзия очень сложна, многослойна и полисемантична. Она насыщена книжными, историческими и культурными ассоциациями. Аллегория (от греч. allёgoria - иносказание) – одна из форм иносказания, в которой осуществляется изображение абстрактного понятия или явления (мудрость, хитрость, доброта, правосудие, вера и пр.) через конкретный образ (правосудие - весы, вера - крест).

Своеобразие лирики К. Батюшкова Особенность стиля Батюшкова – употребление повторяющихся слов и словосочетаний, своеобразных поэтических клише – «пламень любви», «чаша радости», «упоенье сердца», «жар сердца», «пить дыханье», «темный взор».

Своеобразие лирики К. Батюшкова Стихи Батюшкова уникальны по чисто языковому богатству - фонетической и синтаксической выразительности. Им присущи «сладкогласие», «благозвучие», «гармония». Поэт умело создавал языковой «образ» красоты. В качестве примера можно привести гармоническое сочетание звуков, на всем протяжении текста группирующихся вокруг звука «л» в стихотворении «Привидение» («Если лилия листами… прильнет… лучами… блеснет… пламень… ланитам »).

ТЕНЬ ДРУГА Sunt aliquid manes: letum non omnia finit ; Luridaque evictos effugit umbra rogos . Propertius1 Я берег покидал туманный Альбиона: Казалось, он в волнах свинцовых утопал. За кораблем вилася Гальциона, И тихий глас ее пловцов увеселял. Вечерний ветр, валов плесканье, Однообразный шум, и трепет парусов, И кормчего на палубе взыванье Ко страже, дремлющей под говором валов, - Всё сладкую задумчивость питало. Как очарованный, у мачты я стоял И сквозь туман и ночи покрывало Светила Севера любезного искал. Вся мысль моя была в воспоминанье Под небом сладостным отеческой земли, Но ветров шум и моря колыханье На вежды томное забвенье навели. Альбион - древнее название Англии. Гальциона - чайка. Вежды - веки.

Мечты сменялися мечтами, И вдруг... то был ли сон?.. предстал товарищ мне, Погибший в роковом огне Завидной смертию, над плейсскими струями. Но вид не страшен был; чело Глубоких ран не сохраняло, Как утро майское, веселием цвело И всё небесное душе напоминало. «Ты ль это, милый друг, товарищ лучших дней! Ты ль это? - я вскричал, - о воин вечно милый! Не я ли над твоей безвременной могилой, При страшном зареве Беллониных огней, Не я ли с верными друзьями Мечом на дереве твой подвиг начертал И тень в небесную отчизну провождал С мольбой, рыданьем и слезами? Плейсские струи - воды находящейся в Германии реки Плейссы, близ которой был убит Петин. Беллонины огни - военные огни.

Тень незабвенного! ответствуй, милый брат! Или протекшее всё было сон, мечтанье; Всё, всё - и бледный труп, могила и обряд, Свершенный дружбою в твое воспоминанье? О! молви слово мне! пускай знакомый звук Еще мой жадный слух ласкает, Пускай рука моя, о незабвенный друг! Твою с любовию сжимает...» И я летел к нему... Но горний дух исчез В бездонной синеве безоблачных небес, Как дым, как метеор, как призрак полуночи, И сон покинул очи. Всё спало вкруг меня под кровом тишины. Стихии грозные катилися безмолвны. При свете облаком подернутой луны Чуть веял ветерок, едва сверкали волны, Но сладостный покой бежал моих очей, И всё душа за призраком летела, Всё гостя горнего остановить хотела: Тебя, о милый брат! о лучший из друзей! Июнь 1814 Элегия посвящена памяти близкого друга Батюшкова Ивана Александровича Петина (1789-1813), убитого в Лейпцигском сражении.

Вопросы для анализа 1). С какими чувствами вспоминает Батюшков своего друга? Каковы мысли поэта о воинской дружбе, о долге, мужестве, о смерти и бессмертии? 2). На какие смысловые части можно разделить стихотворение? Какой смысл выявляется при сопоставлении 2-х миров, изображенных в нем? 3).Какие изобразительно-выразительные средства использует поэт для создания м ира действительного и воображаемого? 4). К кому обращен и какими эмоциями проникнут монолог лирического героя? 5). Найдите старославянизмы. Какое настроение они придают тексту?

Анакреонтика как античная традиция в русской поэзии XIX в. (Пушкин и Батюшков).

Уже в поздней античности получило распространение поэтическое направление, использовавшее любовные и застольные мотивы лирики древнеримского поэта Анакреонта и эллинистической поэзии. Эти стихотворения отличаются простотой, изяществом, игривостью. Основные мотивы ее - радостное, беспечное упоение жизнью, любовной страстью, вином. Любовные божества анакреонтиков - Эрот, Киприда, Вакх, Грации, Хариты и многие другие.

Анакреонт не был «пьяницей и волокитой», каким его нередко представляет традиция; такую репутацию поэту создали множество подражаний позднейших эпох, в частности некоторые эпиграммы (в которых напр. ему приписывается «тройное поклонение» музе, вину и любви) и сборник, известный под названием «Anacreontea». Подражание Анакреонту породило так называемую анакреонтическую поэзию поздней античности, Возрождения и Просвещения.

"Анакреонтикой" увлекались многие поэты Западной Европы (поэты "Плеяды", Вольтер, особенно Парни, Лессинг, Якоби и другие) и России (Ломоносов, Херасков, Державин, Батюшков, Гнедич, Дельвиг и особенно Пушкин).

Большая популярность поэта в Европе XVII-XVIII вв. восходит именно к псевдоанакреонтической поэзии. Увлечение философией Эпикура, распространенное в Европе этого времени, благоприятствовало развитию современной анакреонтической поэзии.

Эпикуреизм - философское учение, исходящее из идей Эпикура и его последователей. Эпикуреизм был одним из наиболее влиятельных философских течений в Античности.

Эпикуреизм служит вполне конкретным нуждам: ищет способ избавления человека от страдания.

Мотив жизнеутверждения в эпикурейской поэзии проявляется наиболее часто. Вино и золотые чаши являются основой.

Анакреонтическая лирика культивировалась также в эллинских городах Палестины и среди византийцев. Число подражаний Анакреонту, его стилю стремительно увеличивалось, в результате они не только стали столь же популярны, как и оригиналы, но со временем практически полностью вытеснили их.

В России разработка анакреонтических мотивов имела свою давнюю традицию в дворянской литературе. Еще Кантемир переводил Анакреона, при этом используя бытовой эротический словарь. Переводы из Анакреона и подражания ему имеются у Ломоносова, Сумарокова, Державина. Разрабатывали эту тему и более мелкие поэты. Это была особая струя дворянской и близкой к ней литературы, уживавшаяся рядом с торжественной поэзией. Вполне понятны ее социальные корни. Это была выраженная при помощи античных форм дворянская поэзия наслаждения жизнью - то более прямая и грубая, то более утонченная и галантная, то более предметная, то более чувствительная или рассудительная. Яркими подражателями Анакреонта являлись Жуковский, Батюшков, Дельвиг, Пушкин и многие другие.

Батюшков, как наиболее ярко выраженный поэт с взглядами эпикуреизма в России, и Пушкин, как его «ученик» в анакреонтике, помогут нам рассмотреть влияние эпикурейства на поэтов того времени.

Творчество Пушкина более интересно для нас, прежде всего, как для людей с обострённым чувством гордости за наше национальное достояние – великого поэта. Именно поэтому мы бы хотели более подробно остановиться на его творчестве.

Выбирая материал по интересующей нас теме из поэзии А. С. Пушкина, мы следовали определённой хронологии его творчества и наблюдали, сколько произведений отражают данные мотивы в тот или иной период жизни.

В результате своей аналитической деятельности по поэтическим произведениям А. С. Пушкина, с целью выявления анакреонтических мотивов, получилась следующая картина:

Поговорим об этом более подробно.

Основной круг мотивов лицейской лирики Пушкина (1813-1817) замкнут рамками так называемой «легкой поэзии», «анакреонтики».

Именно в лицее происходит «становление пера» поэта. Здесь Пушкин начинает создавать стихи с анакреонтическими мотивами. Молодой поэт рисует себя в образе мудреца-эпикурейца, беспечно наслаждающегося легкими радостями бытия.

Пушкин проявляет интерес к литературным стилям, существовавшим в предшествующей и современной ему поэзии. Отсюда - многочисленные примеры подражаний и стилизаций.

Пушкин подражал анакреонтической лирике, которая в начале 19 века была особенно популярна.

Большое значение для выработки совершеннейшей художественной формы имело для Пушкина обращение к великим образцам древнегреческой поэзии, которую позднее так высоко ценил Маркс, а Белинский считал «художественной мастерской», через которую должен пройти каждый поэт, чтобы стать подлинным поэтом художником.

Для Пушкина раннего периода характерна ориентация на эпикурейско-горацианско-анакреонтическую философию и «легкие» жанры, воспринятые преимущественно через призму французской литературы. Эпикурейская философия, анакреонтика, горацианство - все это явления далеко не тождественные, но они входят в поэзию Пушкина под одним знаком.

Всюду в его лирике этих лет звучит призыв «ловить мгновение», культ юности, мимолетной любви и страсти (образы красавиц, часто изображаемых в традиционной, и даже в некоторой степени клишированной форме: например, они носят греческие имена, и вообще античный колорит отличает лирику такого рода), мотив дружбы, символика вина, чаши, застолья, культ легкомыслия, за которым стоит подлинная высшая мудрость.

Рассмотрев 737 стихотворений, было выявлено, что упоминание вина и винопития, картины дружеской пирушки встречаются на протяжении всего творчества поэта.

В творчестве Пушкина из всех алкогольных напитков чаще всего встречается – вино. Оно в творчестве Пушкина занимает первоначальное место. Количество его упоминаний – 62 раза.

В лицейские годы вино в стихотворениях Пушкина встречается чаще всего – 22 раза.

У Пушкина вино может выполнять несколько функций: является отсылкой к античной мифологии, к христианству. Функции вина так же связана с дружбой. Молодым мальчишкам хотелось веселиться, задориться. В своём стихотворении «К Пущину» Пушкин представляет далёкие годы, когда они с друзьями уже будут «покрыты сединами» и вот, они наливают из кубка вино в чаши. Здесь вино, чаши и кубок – символы достатка, любви друзей, веселья и близости по духу некоторых людей.

Связь вина и чаши прослеживается в 14 стихотворениях, которые связаны с античностью, христианством, дружбой, уходом в другую реальность.

Но все эти упоминания – символы. Дань античному искусству, античной мудрости жизни.

В эпикурействе тема искусства зачастую проходила через призму пиршества. Поэтому можно считать, что Пушкин всего лишь унаследовал античную традицию.

Испокон века еда и напитки были для человеческого общества не только источником поддержания жизнеспособности физического тела. Общественное застолье всегда наделялось символическим смыслом. Распределение количества и качества еды, порядок её подачи к столу, кто должен есть первым, - всё это определяло и определяет статус человека в семье или в данном обществе. Это и формирует пиршественный мотив у многих народов и находит отражение в произведениях писателей и поэтов.

Пушкинское пространство пира формируют повторяющиеся элементы: пища, кухонная утварь и напитки. Наиболее частое их употребление встречается в лицейской лирике (из 134 стихотворений в 84).

Занимаясь у профессора Н. Ф. Кошанского, лицеисты пользовались двумя томами его «Ручной книги древней классической словесности». В ней собраны образцы античной литературы, которые пропагандируют республиканские и демократические идеи древности.

Страстно любил Кошанский античный мир и знал его, как мало кто в тогдашней России. Увлекательно рассказывал он на своих уроках о республиках Греции и Рима. Там при образе правления «республиканском и вольном» процветали науки, искусства, литература.

Лицеисты, в том числе и Пушкин, не только знали античную литературу, но и интересовались ей.

Не удивительно, что больше половины стихов Пушкина в лицейские годы проникнуты античностью.

Исключительное художественное мастерство Пушкина-поэта будет развиваться, обогащаться, совершенствоваться на протяжении всей его жизни, но уже в этот период складываются основные качества пушкинского поэтического языка и пушкинского стиха, синтезировавшего в себе высшие достижения стихотворного искусства его предшественников и современников, сочетающего живописную точность и звуковую энергию, присущие лучшим стихам Державина, с пластичностью и гармонией батюшковского стиха, с «пленительной» музыкальностью стиха Жуковского. В то же время основой всего этого синтеза, специфическим свойством именно пушкинского стихотворного языка, является его необыкновенная сжатость и выразительная сила, которые стали поражать и восхищать современников вскоре же по выходе поэта из лицея.

В послелицейской лирике Пушкина петербургского периода (1817 - первая половина 1820 г.), как в известной мере и позднее, продолжают бытовать многие темы, мотивы, жанровые формы, характерные для лицейских лет творчества поэта; но они получают новое весьма знаменательное развитие.

В лирике Пушкина продолжают развиваться анакреонтические мотивы, характерные для лицейского периода («Торжество Вакха», 1818, «Веселый пир», 1819).

Но традиционные анакреонтические мотивы окрашиваются в оппозиционно-политические тона. В одном ряду с Вакхом и Кипридой поэт воспевает «свободу». Это слово все чаще приобретает в его стихах несомненное политическое звучание. Вместе с тем в некоторых его стихах «анакреонтика» углубляется до подлинного проникновения в дух античности. Образец этому - стихотворение «Торжество Вакха» (1818), которое представляет существенный шаг вперед по сравнению даже с таким замечательным стихотворением Батюшкова этого рода, как «Вакханка».

«О, как стал писать этот злодей», - восклицает Батюшков, прочтя одно из стихотворений Пушкина, написанных им вскоре после окончания лицея.

А вот что пишет П. Морозов в статье «Пушкин и Парни»: «Общий тон эротической поэзии Парни - ее простота, беспечность, призыв к эпикурейскому наслаждению радостями жизни и особенно утехами любви - как нельзя больше отвечал пылкому темпераменту нашего поэта».

Именно за проникновение в дух античного, древнегреческого искусства Пушкин так любил поэта эпохи французской революции Андре Шенье. Сам Пушкин в своих «Подражаниях древним» и других многочисленных стихотворениях в антологическом роде, которые пишутся им в годы южной ссылки («Нереида», «Редеет облаков летучая гряда», 1820, «Муза», «Дева», «Дионея», 1821, «Ночь», 1823, и многие другие) показал, что он прошел через мастерскую древнегреческого художества, овладел образно-пластическим мышлением древнегреческих поэтов. Правда, подобно Батюшкову, он знал их стихи только по переводам, но «глубокий художественный инстинкт, - по словам Белинского, - заменял ему непосредственное изучение древности».

В то же время необходимо подчеркнуть, что обращение поэта в своих антологических стихотворениях к античным образцам, к «древнему классицизму», - по выражению Пушкина, - не было ни в какой мере возвратом к классицизму XVIII в. , представители которого механически подражали внешним формам античного искусства. Западноевропейский классицизм XVII-XVIII вв. и русский классицизм XVIII в. с его абстрактным рационализмом был не только чужд, но и полярно противоположен конкретно-чувственному и тем самым «художественному по преимуществу» мышлению древних греков. Наоборот, овладение древнегреческим художественным мышлением осуществлялось Пушкиным на почве романтизма, решительно выступившего против рассудочности классицизма, выдвинувшего требование «местного» - национального, исторического колорита.

В новой, «северной» ссылке, в Михайловском, Пушкина со всех сторон обступил мир русской народной жизни. И анакреонтические мотивы в его лирике значительно оскудели, если не сказать, что почти исчезли. Этот период его творчества содержит наименьшее количество стихов по данной теме.

К 1830- 1836 гг. относится ряд «Подражаний древним», переводов из античных поэтов. Но такого масштаба, как в лицейской лирике, эпикурейские и анакреонтические мотивы в поэзии Пушкина этого периода жизни и творчества уже не приобрели.

Ближайшим предшественником и учителем Пушкина в анакреонтической поэзии был Батюшков. Но у Батюшкова анакреонтические мотивы приобретают уже несколько иной характер и иной смысл. Этот новый оттенок связан с становлением дворянского либерализма начала XIX в. Здесь имеет значение даже внешняя количественная сторона: «легкая поэзия» становится господствующей, основной. Но не эта сторона решает дело. Важнее то, что эпикурейские мотивы оказываются связанными с «вольтерьянством» и либерализмом.

Батюшков - замечательный знаток античности. Он вводит в свои стихи исторические и мифологические имена этого мира. В стихотворении «Мечта» вспоминаются зефиры, нимфы, грации, амуры, Анакреонт, Сапфо, Гораций и Аполлон, а в стихотворении «Совет друзьям» - нимфы, Вакх, Эрот. У него есть стихи «К Мальвине», «Послание к Хлое», «К Филисе». Однако обилие античных имен, исторических и мифологических в стихах о современности, несомненно, привносит стилистический разнобой. Именно поэтому Пушкин по поводу послания «Мои пенаты» заметил: «Главный порок в сем прелестном послании есть слишком явное смешение древних обычаев мифологических с обычаями жителя подмосковной деревни». В этом стихотворении в «хижине убогой» с «ветхим и треногим столом», «жесткой постелью», «рухлядью скудельной» соседствуют «кубки», «чаша золотая» и «ложе из цветов».

Потенциально Батюшков совпадает с Пушкиным не только в общих крупных линиях творческой эволюции, но и в темах, сюжетах, подчас даже в самых названиях отдельных произведений. Окончив своего «Умирающего Тасса», Батюшков намерен был приняться за обработку сюжета об Овидии в изгнании: «Овидий в Скифии: вот предмет для элегии, счастливее самого Тасса» (письмо Гнедичу 1817 года). В одном из писем к Вяземскому он посылает подробно разработанный конспект задуманной им поэмы под названием «Русалка» и т. д.

Всматриваясь в неосуществленные планы и замыслы Батюшкова, начинаешь наглядно понимать всю великую закономерность Пушкинского развития.

Стихотворение «Вакханка» воссоздает образ жрицы любви. Уже в первой строфе, сообщающей о стремительном беге вакховых жриц на праздник, подчеркивается их эмоциональность, порывистость, страстность: «Ветры с шумом разнесли Громкий вой их, плеск и стоны». Дальнейшее содержание стихотворения - развитие мотива стихийной страсти.

Радость почти всегда является у него в дымке печали. Большинство его эротических и анакреонтических стихов проникнуто горькой мыслью о «тщете» бытия, «крылатости» счастья, «губительности» времени, «беспрестанном увядании чувств». Жадно припадая к «златой чаше», увитой «розами сладострастья», поэт все время чувствует за своими плечами то пугающий, то радующий его призрак смерти. Мотивы наслаждения вином и любовью выдвигаются в качестве своего рода защитного средства против неизбежной быстротечности всего сущего, подсказаны торопливым стремлением «сорвать цветы» радости «под лезвеем» занесенной над ними губительной, смертной «косы».

С годами элегические подземные струи лирики Батюшкова все более и более выбиваются наружу. На «пылающих ярким багрецом» «ланитах» вакханок и менад его чувственных языческих видений все явственнее проступает зловещая смертная синева. Среди его «Подражаний древним» (1821 года) есть одно потрясающее восьмистишие.

«Философ резвый и пиит»,- сказал о Батюшкове юный Пушкин, проницательно улавливая отраженные в стихах Батюшкова глубины человеческого сознания и остроту мысли поэта. Этот «философ» резвый: ведь он автор шутливого «Видения на берегах Леты» и колкого «Певца в Беседе любителей русского слова». Поэтическая формула Пушкина была отзвуком строки самого Батюшкова в «Моих пенатах»: «философ и пиит»; Такие отзвуки в раннем творчестве Пушкина можно уловить не раз. Мы ощущаем эту близость поэтов и в общей мажорной тональности ранней пушкинской лирики, некоторых ее эпикурейских мотивах, звучания пушкинского стиха. «Арфа» Батюшкова была для Пушкина действительно «златострунной».

✓ Анакреонтика повлияла на развитие всего европейского и русского искусства.

✓ Пушкин и Батюшков как никто в России, обращались в своей поэзии к античности, можно сказать, пропагандировали в своих лирических произведениях эпикурейство, сладость вкушения жизненных радостей и самой жизни.

✓ Обращение к анакреонтизму давало возможность поэтам развивать свое творческое начало, двигаясь по пути уже намеченному, следуя многовековому опыту древнеримских и древнегреческих поэтов.

✓ На развитие дарования А. С. Пушкина наивысочайшее влияние оказал анакреонтизм. Поэт получил возможность выражать свои взгляды (в более зрелые годы, в основном общественно-политические) через призму античности, находя в ней прообраз всего, что сейчас существовало. Действительность, критику современного ему мира он вуалировал, перенося действие в Древний Рим или Древнюю Грецию.

✓ Влияние анакреонтики на Пушкина то постепенно ослабевало, то возрастало, но наиболее богатый эпикурейством и анакреонтикой период был в лицейские годы.

Новая литература в первую треть XIX века развивалась стремительно, но русскому человеку надо было пройти через наполеоновские и турецкие войны, кавказские столкновения с местными племенами, позор поражения при Аустерлице и унизительный для России Тильзитский мир, героическую эпопею 1812 года и зарубежного похода наших войск и печальное их возвращение на свою крепостную деспотическую родину, чтобы получить тот богатый внутренний опыт, без которого окончательное оформление этой литературы было невозможно: ей нужен был герой и читатель. Тонкий и печальный лирик , сам будучи офицером гвардии и проехав через всю меняющуюся Европу, это хорошо понимал и потому в XIX веке выступал как великий просветитель, историк и журналист, реформатор литературного языка, учитель писателей и читателей.

О память сердца! Ты сильней

Рассудка памяти печальной,

И часто сладостью своей

Меня в стране пленяешь дальной.

ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ

Классицизм.
Сентиментализм.
Романтизм.
Русская античность.
Художественный перевод.
Лирика.
Лирический герой.
Автобиографизм.
Элегия.

ДОКЛАДЫ И РЕФЕРАТЫ

Белинский о Батюшкове.
Тема войны в лирике Батюшкова.

Гуковский Г.А. Пушкин и русские романтики. М., 1995.
Кошелев В.А. Константин Батюшков. Странствия и страсти. М., 1987.

Основной мотив поэзии Батюшкова - это прославление эпикурейской мудрости жизни. С юношеским упоением воспевает поэт радости и веселие. Всего отчетливее эти настроения Батюшкова проявились в стихотворениях «Мои пенаты» (1814) и «Вакханка» (1815). Но эпикурейские мотивы составляли только одну сторону поэзии Батюшкова. У поэта рано стали появляться следы двойственности, противоречивости настроений. В своих элегиях («Тень друга», «Умирающий Тасс» и др.) Батюшков отдает дань и романтизму. Но и в них чувствуются стремление к естественности в изображении чувств и пластичность образов - черты, характеризующие поэзию Батюшкова как одного из предшественников Пушкина. В своеобразном преломлении темы и образы «легкой поэзии» в сочетании с мотивами гражданской лирики характеризуют творчество поэта-партизана Д. В. Давыдова, прославившегося своими застольными гусарскими песнями. Таковы были основные черты и тенденции развития русской литературы предпушкииской поры. В своей лицейской поэзии Пушкин выступает как талантливый преемник ее лучших традиций и как поэт-новатор. В стихотворении выражена идея о трагической участи поэтов в жизни, развивающаяся и в творчестве Жуковского. Не так, любезный друг, писатели богаты; Судьбой им не даны ни мраморные палаты, Ни истым золотом набиты сундуки: Лачужка под землей, высоки чердаки Вот пышны их дворцы, великолепны залы, Поэтов - хвалят все, питают - лишь журналы Катится мимо их Фортуны колесо; Родился наг и наг ступает в гроб Руссо; Камоэнс с нищими постелю разделяет; Костров на чердаке безвестно умирает, Руками чуждыми могиле предан он: Их жизнь - ряд горестей, гремящая слава - сон. Попутно осмеиваются бездарные стихотворцы из эпигонов классицизма.