Что на самом деле сделал павлик морозов. Павлик Морозов кратко и понятно – самое главное. Отец и сын

Теперь, наверное, надо объяснять молодым читателям, о ком речь. А мы с детства знали, кто такой Павлик Морозов. Все дошкольные годы моей жизни вплоть до начала Великой Отечественной войны (когда имя Павлика потеснили новые имена) он был в нашем сознании главный положительный герой, прославленный борец за советскую власть и за колхозный строй, не пожалевший родного отца, эту власть и этот строй обманывавшего.

Павлик по версии советских идеологов и подвел своего отца под справедливый суд в сентябре 1932 года.

Потом, в перестроечные времена, советскую историю стали пересматривать. И этот эпизод тоже поставили с ног на голову (или с головы на ноги?). Павлик Морозов был ославлен как "Доносчик 001".

Может быть, пора отряхнуть память от этих приговоров и понять, что же произошло в селе Герасимовка Тобольской губернии в семье председателя местного сельсовета Морозова, отца пятерых детей, из которых старшему, Павлику, сравнялось 13?

Отец был не безгрешен: и имущество, конфискованное у раскулаченных, втихую присваивал, и справки фальшивые выдавал присланным в ссылку спецпереселенцам, чтобы те могли выкарабкаться.

Знал ли об этом Павлик? Знал, как и все окружающие.

Принимал ли близко к сердцу эти "антисоветские" происки? Вряд ли: у мальчишки были основания обижаться на отца помимо всякой политики - тот из семьи ушел, жил у любовницы, пьянствовал. Воспитание детей сводил к единственной нотации - нечего ходить в школу, грамота вам не нужна! А Павлик хотел учиться.

Ну а теперь к делу. Доноса на отца Павел не писал, а просто по ходу дознания подтвердил факты, которые и так всем были известны.

Отец получил срок (посидел, поработал и вернулся досрочно с орденом за доблестный труд).

Павлик Морозов не герой и не предатель. Он жертва безумного времени. Не пора ли эту историю просто забыть?

А Павел был объявлен юным героем советской державы, не пожалевшим родного отца ради торжества колхозного строя.

Родственники ему этого не простили. Они и убили его через год. Главным убийцей был двоюродный брат, казненный за это органами уже как заклятый враг советской власти.

Много лет спустя дотошные историки попробовали привлечь членов семьи Морозовых к очередному рассмотрению дела.

Родственники отказались, и я их понимаю.

Ничего уже не поправить в этом горестном сюжете, а таких сюжетов хватало в жуткую эпоху Смуты.

Павлик Морозов не герой и не предатель. Он жертва безумного времени.

Не пора ли эту историю просто забыть?

И уж если помнить, то историю не героя и не предателя, а ребенка, невинно угробленного и безвинно прославленного. Аморально использовать его судьбу для доказательства ужасов советской эпохи. Ужасов этих хватает и без него. И, боюсь, хватит в будущем, если очередная Смута накроет нас и все человечество.

А Павлика Морозова лучше оставить в покое. Он свое отстрадал: жизнью расплатился и за пряник, и за кнут остервенелой пропаганды.

Мир его праху.

Все постсоветские годы мне трудно было сделать две вещи: легко произнести слово "совок" как приговор недоумкам, которые когда-то жили в СССР. Я там тоже была, жила, состояла. И ввернуть в контекст что-нибудь этакое: "еще один Павлик Морозов нашелся!" Не могу и не могла. По одной простой причине. Вообразите только, как на клюквенном болоте родной дед запарывает ножом двух своих внуков - тринадцатилетнего Павлика и его восьмилетнего брата Федю.

Есть классическая версия: Павлик раскулачил родного отца, сдал его ОГПУ, старик Морозов этого простить уже не смог и покончил с внуком-предателем.

В конце 80-х годов прошлого века появился еще один взгляд на трагедию Морозовых. Эту версию когда-то привез из перестроечной командировки в Герасимовку тогдашний мой коллега по "Комсомолке" Валерий Хилтунен. Почти сто страниц текста показались не совсем доказательными, как-то не звучали даже в самой смелой тогда газете на фоне генеральной страсти ниспровержения идолов.

Внимание: представьте себе подростка, на глазах которого пьяный отец не раз избивает мать, потом вообще оставляет ее с четырьмя детьми (Павлик - старший, на него сваливается все хозяйство) и уходит жить на другой конец деревни к молодой женщине. При чем тут коллективизация и героизм? Сын как-то хотел защитить мать и наказать отца, чтобы тот еще в семью вернулся, при этом не пил, не бил... Любой психолог эту семейную драму назовет классической. Подежурьте когда-нибудь на телефоне доверия для подростков, и вы такое про жестокость и насилие в семье услышите!

Позже я узнала, что в Лондоне в 1988 году вышла книга советского писателя (сейчас американского профессора) Юрия Дружникова "Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова". Теперь она издана и в России, часто читается и обильно комментируется интернет-сообществом. Автор проделал огромную документально-исследовательскую работу по разоблачению мифа, подтвердил драму семьи Морозовых и предложил свою версию преступления: убийство несчастных детей совершили сотрудники ОГПУ, чтобы поднять пропагандистскую волну массового возмущения кулачеством.

Я не знаю, что за отношения были в семье Морозовых. Знаю только одно, что показания несовершеннолетнего ребенка всем нормальным законодательством не могут быть истолкованы против него самого. Болело вывихами общество на голоде, а расплатиться в общественном мнении за коллективизацию заставили совсем мальчишку.

Трагедия Павлика Морозова в том, что одна система сделала его мучеником идеи, главным пионером страны, другая система - юным доносчиком, предателем собственного отца.

Но, господа-товарищи! Факт (а не версия!) бесспорный: в 1932 году были убиты двое детей. И за это современное, свободное, демократическое общество так и не назначило виноватых. При этом так легко, как клеммы - плюс на минус, меняется осмысление прошлого. Всегда современная история служит скорее актуальной правде, чем скучной истине. Пусть историки изучают коллективизацию и пишут про село Герасимовку и про то, как совсем мальчишка был назначен героем той эпохи.

В новейшей истории ни один правозащитник, ни один верующий не ужаснулся вслух этим преступлением, совершенным кем? За что? Если даже будут более полные ответы на эти вопросы, я все равно не смогу помянуть всуе имена безвинно убиенных детей.

В ходе следствия и суда над бросившим их семью отцом, председателем Герасимовского сельсовета Трофимом Морозовым, дал против него показания в подтверждение показаний своей матери. Спустя несколько месяцев после этого Павел и его 8-летний брат Фёдор, отправившиеся в лес за ягодами, были найдены мёртвыми с ножевыми ранениями.

В убийстве были обвинены их собственный дед Сергей (отец Трофима Морозова) и 19-летний двоюродный брат Данила, а также бабушка Ксения (как соучастница) и крёстный отец Павла, Арсений Кулуканов, приходившийся ему дядей (в качестве деревенского «кулака» - как инициатор и организатор убийства). После суда Арсений Кулуканов и Данила Морозов были расстреляны, восьмидесятилетние Сергей и Ксения Морозовы умерли в тюрьме. В соучастии в убийстве был обвинён и другой дядя Павлика, Арсений Силин, однако в ходе суда он был оправдан.

Согласно официальной версии, юный пионер Павлик Морозов отважно разоблачал преступления кулаков против Советской власти и был убит ими из мести.

Биография

Официальный портрет Павлика Морозова. Сделан на основе фотографии с одноклассниками - единственной в его жизни.

Семья

Родился в семье Трофима Морозова, красного партизана, затем председателя сельсовета, и Татьяны Семёновны Морозовой, урождённой Байдаковой. Отец, как и все жители деревни, был этнический белорус (семья столыпинских переселенцев, в Герасимовке с ). Впоследствии отец бросил семью (жену с четырьмя сыновьями) и зажил второй семьёй с Антониной Амосовой; в результате его ухода на старшего сына Павла свалились все заботы по крестьянскому хозяйству. По воспоминаниям учительницы Павла, отец его регулярно пил и избивал жену и детей как до, так и после ухода из семьи. Дед Павлика сноху также ненавидел за то, что та не захотела жить с ним одним хозяйством, а настояла на разделе. Со слов Алексея, брата Павла, отец «любил одного себя да водку», жену и сыновей своих не жалел, не то что чужих переселенцев, с которых «за бланки с печатями три шкуры драл». Так же к брошенной отцом на произвол судьбы семье относились и дед Павла с бабкой: «Дед с бабкой тоже для нас давно были чужими. Никогда ничем не угостили, не приветили. Внука своего, Данилку, дед в школу не пускал, мы только и слышали: „Без грамоты обойдешься, хозяином будешь, а щенки Татьяны у тебя батраками“».

Согласно воспоминаниям, собранным и представленным в своей книге Юрием Дружниковым, Павел был физически слабым, болезненным, нервным и неуравновешенным мальчиком. Согласно записи Соломеина, Павлик «любил хулиганить, драться, ссориться, петь песни нехорошие, курил». Дружников, ссылаясь на слова Зои Кабиной, пишет, что Павел учился плохо и редко посещал школу, любил играть в карты на деньги и петь блатные песни. Любил дразнить, травить кого-либо: «Сколько ни уговаривай, отомстит, сделает по-своему. По злобе часто дрался, просто из склонности к ссорам». Ввиду нищеты семьи, ходил в лаптях и драном отцовском пальто; был самым грязным в классе, редко мылся. Был косноязычен: говорил с отрывами, гэкая, не всегда понятно, на полурусском-полубелорусском языке, вроде: «Ѓн ведь бальша нэ прыйдеть». Дружников указывает, что в 1931 году Павел в третий раз поступил в первый класс и в середине года был переведён во второй, так как наконец-то научился читать и писать. Однако, следует учесть, что зачастую Павлу было не до учёбы - как старшему в семье ему нужно было много работать, чтобы накормить оставленную отцом многодетную семью и попытаться вырваться из нищеты.

О всеобщей ужасающей бедности в селе Герасимовка учительница Павла вспоминала:

Школа, которой заведовала, работала в две смены. О радио, электричестве мы тогда и понятия не имели, вечерами сидели при лучине, керосин берегли. Чернил и то не было, писали свекольным соком. Бедность вообще была ужасающая. Когда мы, учителя, начали ходить по домам, записывать детей в школу, выяснилось, что у многих никакой одежонки нет. Дети на полатях сидели голые, укрывались кое-каким тряпьем. Малыши залезали в печь и там грелись в золе.
Организовали мы избу-читальню, но книг почти не было, очень редко приходили местные газеты. Некоторым сейчас Павлик кажется эдаким напичканным лозунгами мальчиком в чистенькой пионерской форме форму и в глаза не видел, в пионерских парадах не участвовал и портретов Молотова, как Амлинский, не носил, и «здравицу» вождям не кричал.

Вынужденный в таких тяжёлых условиях вместо отца обеспечивать семью, Павел тем не менее неизменно выказывал стремление учиться. Со слов его учительницы Л. П. Исаковой:

Очень он стремился учиться, брал у меня книжки, только читать ему было некогда, он и уроки из-за работы в поле и по хозяйству часто пропускал. Потом старался нагнать, успевал неплохо, да еще маму свою грамоте учил…

Гибель

Павел и Фёдор отправились в лес, предполагая заночевать там, 2 сентября (в отсутствие матери, уехавшей в Тавду продавать телёнка). 6 сентября были найдены их трупы. Протокол, составленный участковым милиционером Яковом Титовым, сообщает :

Морозов Павел лежал от дороги на расстоянии 10 метров, головою в восточную сторону. На голове надет красный мешок. Павлу был нанесён смертельный удар в брюхо. Второй удар нанесён в грудь около сердца, под каковым находились рассыпанные ягоды клюквы. Около Павла стояла одна корзина, другая отброшена в сторону. Рубашка его в двух местах прорвана, на спине кровяное багровое пятно. Цвет волос - русый, лицо белое, глаза голубые, открыты, рот закрыт. В ногах две берёзы (…) Труп Федора Морозова находился в пятнадцати метрах от Павла в болотине и мелком осиннике. Федору был нанесён удар в левый висок палкой, правая щека испачкана кровью. Ножом нанесён смертельный удар в брюхо выше пупка, куда вышли кишки, а также разрезана рука ножом до кости.

Судебный процесс

Дело об убийстве пионера Павла Морозова
Показательный суд над председателем сельского совета с. Герасимовки, Тавдинского района, Морозовым Трофимом собрал сотни людей.
Зачитали обвинительное заключение. Начался допрос свидетелей. Вдруг сгущённую тишину размеренного хода судебного процесса пронизал звонкий детский голос:
- Дяденька, дозволь, я скажу!
В зале поднялась суматоха. Зрители повскакали с мест, задние ряды хлынули на сидящих, у дверей произошла давка. Председатель суда с трудом восстановил порядок…
- Это я подал в суд заявление на своего отца. Я как пионер отказываюсь от отца. Он творил явную контрреволюцию. Мой отец не защитник Октября. Он всячески помогал кулаку Кулуканову Арсентию. Это он помог бежать кулакам. Это он спрятал кулацкое имущество, чтобы оно не досталось колхозникам…
- Я прошу привлечь моего отца к суровой ответственности, чтобы другим не дать повадку защищать кулаков.
12-летний свидетель пионер Павел Морозов закончил свои показания. Нет. Не свидетельское показание это было. Это был беспощадный обвинительный акт юного защитника социализма по адресу тех, кто стоял на стороне остервенелых врагов пролетарской революции.
Разоблачённый сыном-пионером Трофим Морозов был присужден к 10 годам лишения свободы за связь с местными кулаками, фабрикацию для них фальшивых документов, укрытие кулацкого имущества.
Пионер Павел Морозов после суда пришел в семью деда Морозова Сергея. Неприветливо встретили в семье бесстрашного разоблачителя. Глухая стена скрытой вражды окружила мальчика. Родным был пионерский отряд. Туда Паша бегал как в свою родную семью, там делил радости и горе. Там научили его страстной нетерпимости к кулакам и их подпевалам.
И когда дед Паши, Сергей Морозов, укрыл кулацкое имущество, Паша побежал в сельсовет и разоблачил деда.
В г. зимой Паша вывел на свежую воду кулака Силина Арсения, который не выполнил твердого задания, продал кулакам воз картофеля. Осенью раскулаченный Кулуканов украл с сельсоветского поля 16 пудов ржи и опять спрятал их у своего тестя - Сергея Морозова. Павел снова разоблачил деда и кулака Кулуканова.
На собраниях во время сева, в момент хлебозаготовок, всюду активист-пионер Паша Морозов разоблачал запутанные махинации кулаков и подкулачников…
И исподволь, продуманно начали подготовку к жуткой и кровавой расправе с пионером-активистом. В преступный заговор втянули сначала Данилу Морозова - двоюродного брата Павла, а потом и его деда - Сергея. За плату в 30 рублей Данила Морозов взялся с помощью деда прикончить ненавистного им родича. Кулак Кулуканов искусно подогревал неприязнь к Павлу Данилы и деда. Павла все чаще встречали грубыми побоями и недвусмысленными угрозами.
- Если не выпишешься из отряда, то я тебя, проклятого пионера, всё равно зарежу, - хрипел Данила, избивая Павла до потери сознания…
26 августа Павел подал участковому милиционеру заявление об угрозах. То ли по политической близорукости, то ли по другим причинам участковый милиционер не успел вмешаться в дело. 3 сентября в ясный осенний день Павел вместе с 9-летним братишкой Федей побежал в лес за ягодами…
Вечером, спокойно на виду у всех Данила Морозов с дедом Сергеем кончили бороньбу и сев и направились домой.
Дорогой незаметно свернули в лес. Совсем близко встретили Федю и Пашу…
Расправа была короткой. Нож остановил непокорное сердце юного пионера. Затем так же быстро покончили с ненужным свидетелем - девятилетним Федей. Данила с дедом спокойно вернулись домой и сели ужинать. Бабка Ксенья также спокойно и деловито начала отмачивать окровавленную одежду. В темном углу за святыми образами спрятали нож…
На днях дело об убийстве пионера-активиста Павла Морозова и его девятилетнего брата будет слушаться на месте показательным процессом.
На скамье подсудимых сидят активные вдохновители убийства - кулаки Кулуканов, Силин, убийцы Сергей и Данила Морозовы, их сообщница Ксенья Морозова…
Павел Морозов не один. Таких как он - легионы. Они разоблачают зажимщиков хлеба, расхитителей общественной собственности, они, если нужно, приводят на скамью подсудимых своих отцов-подкулачников…

Не вполне ясна роль Морозова в деле его отца. Вместе с матерью он дал показания на предварительном следствии, заявив, что отец избивал мать и приносил в дом вещи, полученные в качестве платы за выдачу фальшивых документов (фактически он видеть этого не мог, потому что отец давно не жил с семьёй) . В деле об убийстве отмечается, что «25 ноября 1931 года Морозов Павел подал заявление следственным органам о том, что его отец Морозов Трофим Сергеевич, будучи председателем сельсовета и будучи связанным с местными кулаками, занимается подделкой документов и продажей таковых кулакам-спецпереселенцам» . Донос был связан со следствием по делу о фальшивой справке, выданной Герасимовским сельсоветом спецпереселенцу; он позволил подключить к делу Трофима. Трофим Морозов был арестован и в феврале следующего года судим.

Павел вслед за матерью выступил и в суде, но в конце концов был остановлен судьёй ввиду малолетства. В деле об убийстве Морозова сказано: «При суде сын Павел обрисовал все подробности на своего отца, его проделки» . Речь, якобы произнесённая Павликом, известна в 12 вариантах, в основном восходящих к книге журналиста Петра Соломеина. В записи же из архива самого Соломеина, эта обличительная речь передаётся следующим образом :

Дяденьки, мой отец творил явную контрреволюцию, я как пионер обязан об этом сказать, мой отец не защитник интересов Октября, а всячески старается помогать кулаку сбежать, стоял за него горой, и я не как сын, а как пионер прошу привлечь к ответственности моего отца, ибо в дальнейшем не дать повадку другим скрывать кулака и явно нарушать линию партии, и ещё добавлю, что мой отец сейчас присвоит кулацкое имущество, взял койку кулака Кулуканова Арсения (муж сестры Т. Морозова и крёстный отец Павла) и у него же хотел взять стог сена, но кулак Кулуканов не дал ему сена, а сказал, пускай лучше возьмёт х…

Подоплёка, как полагают, была бытовая: Татьяна Морозова хотела отомстить бросившему её мужу и надеялась, припугнув, вернуть в семью .

Официальная версия обвинения

Версия обвинения и суда была следующая. 3 сентября «кулак» Арсений Кулуканов, узнав об уходе мальчиков за ягодами, сговорился с пришедшим к нему в дом Данилой Морозовым убить Павла, дав ему 30 рублей и попросив пригласить для убийства также Сергея Морозова, «с которым Кулуканов раньше имел сговор». Вернувшись от Кулуканова и закончив бороньбу (т. е. боронование, рыхление почвы), Данила отправился домой и передал разговор деду Сергею. Последний, видя, что Данила берёт нож, ни слова не говоря вышел из дому и отправился вместе с Данилой, сказав ему: «Идём убивать, смотри не бойси». Найдя детей, Данила не говоря ни слова, вынул нож и ударил Павла; Федя кинулся бежать, но был задержан Сергеем и также зарезан Данилой. «Убедившись, что Федя мёртв, Данила вернулся к Павлу и еще несколько раз ударил его ножом ».

Убийство Морозова было представлено как проявление кулацкого террора (против члена пионерской организации) и послужила поводом для широких репрессий во всесоюзном масштабе; в самой Герасимовке оно дало наконец возможность организовать колхоз (до того все попытки срывались крестьянами). В Тавде, в клубе имени Сталина, состоялся показательный процесс над предполагаемыми убийцами. На суде Данила Морозов подтвердил все обвинения, Сергей Морозов держался противоречиво, то сознаваясь, то отрицая вину. По другим данным, он вообще не признался в убийстве. Все остальные обвиняемые вину отрицали. Главными уликами являлись хозяйственный нож, найденный у Сергея Морозова, и окровавленная одежда Данилы, замоченная, но не отстиранная Ксенией (перед тем Данила зарезал для Татьяны Морозовой телёнка). Из обвиняемых Арсений Силин был оправдан, остальные приговорены к смерти; Кулуканов и Данила были расстреляны, восьмидесятилетние Сергей и Ксения Морозовы умерли в тюрьме .

Версия Юрия Дружникова

Следствия не было. Трупы приказали похоронить до приезда следователя без экспертизы. В качестве обвинителей на сцене сидели также журналисты, говорившие о политической важности расстрела кулаков. Адвокат обвинил подзащитных в убийстве и под аплодисменты удалился. Разные источники сообщают разные способы убийства, прокурор и судья путались в фактах. Орудием убийства назвали найденный в доме нож со следами крови, но Данила в тот день резал телёнка - никто не проверил, чья кровь. Обвиняемые дедушка, бабушка, дядя и двоюродный брат Павлика Данила пытались сказать, что их били, пытали. Расстрел невиновных в ноябре 1932 года был сигналом к массовой расправе над крестьянами по всей стране.

Решение Верховного суда России

Тем не менее, попытка представить убийц братьев Морозовых как жертв политических репрессий и подлежащих немедленной реабилитации окончилась неудачей. Генеральная прокуратура России , тщательно рассмотрев дело, изучив все документы, взвесив все «за» и «против», учтя все привходящие обстоятельства, пришла к следующему выводу:

Приговор Уральского областного суда от 28 ноября 1932 года и определение судебно-кассационной коллегии Верховного Суда РСФСР от 28 февраля 1933 года в отношении Кулуканова Арсения Игнатьевича и Морозовой Ксении Ильиничны изменить: переквалифицировать их действия со ст. 58-8 УК РСФСР на ст. ст. 17 и 58-8 УК РСФСР, оставив прежнюю меру наказания. Признать Морозова Сергея Сергеевича и Морозова Даниила Ивановича обоснованно осужденными по настоящему делу за совершение контрреволюционного преступления и не подлежащими реабилитации.

Это заключение вместе с материалами дополнительной проверки дела № 374 было направлено в Верховный суд России, который в 1999 году принял окончательное решение и убийцам Павлика Морозова и его брата Фёдора в реабилитации отказал.

Реакция на книгу Дружникова

Что за судилище устроили над моим братом? Обидно и страшно. Брата моего в журнале назвали доносчиком. Ложь это! Павел всегда боролся в открытую. Почему же его оскорбляют? Мало наша семья горя перенесла? Над кем издеваются? Двоих моих братьев убили. Третий, Роман, пришел с фронта инвалидом, умер молодым. Меня во время войны оклеветали как врага народа. Десять лет отсидел в лагере. А потом реабилитировали. А теперь клевета на Павлика. Как все это выдержать? Обрекли меня на пытку похуже, чем в лагерях. Хорошо, что мать не дожила до этих дней… Пишу, а слезы душат. Так и кажется, что Пашка опять стоит беззащитным на дороге. …Редактор «Огонька» Коротич на радиостанции «Свобода» заявил, что брат мой - сукин сын, значит, и мать моя… Юрий Израйлевич Альперович-Дружников к нам в семью втёрся, чаи с мамой распивал, всё нам сочувствовал, а потом издал в Лондоне мерзкую книжку - сгусток такой отвратительной лжи и клеветы, что, прочитав её, получил я второй инфаркт. Заболела и З. А. Кабина, всё хотела в международный суд на автора подать, да где ей - Альперович живет в Техасе и посмеивается - попробуй достань его, учительской пенсии не хватит. Главы из книги «Вознесение Павлика Морозова» этого писаки растиражировали многие газеты и журналы, никто моих протестов во внимание не принимает, правда о брате никому не нужна… Видно, одно мне осталось - облить себя бензином, и дело с концом!

Юрий Дружников заявил, что Келли использовала его работу не только в допустимых ссылках, но и повторив композицию книги, отбор деталей, описания. Кроме того, д-р Келли, по мнению Дружникова, пришла к прямо противоположному заключению о роли ОГПУ-НКВД в убийстве Павлика.

Согласно д-ру Келли, г-н Дружников считал советские официальные материалы ненадёжными, но использовал их, когда это было выгодно для подкрепления его версии. По оценке Катрионы Келли, Дружников опубликовал вместо научного изложения критики её книги «донос» с предположением о связи Келли с «органами». Д-р Келли не нашла большой разницы между заключениями книг и отнесла некоторые пункты критики г-на Дружникова к недостаточному знанию им английского языка и английской культуры.

Разногласия

Вероника Кононенко утверждает со ссылкой на учительницу Морозова Зою Кабину, «что именно она создала первый в деревне пионерский отряд, который и возглавил Павел Морозов» . По свидетельству профессора Калифорнийского университета Юрия Дружникова , однако, Кабина заявила ему :«О пионерах и речи не было. Ничего я Соломеину о приёме в пионеры не могла рассказать». Он же приводит фразу из архива Соломеина: «А если придерживаться исторической правды, то Павлик Морозов не только никогда не носил, но и никогда не видал пионерского галстука» , что противоречит воспоминаниям первой учительницы Павла Ларисы Исаковой: «Пионерский отряд в Герасимовке я тогда не успела организовать, его создала после меня Зоя Кабина, но и я рассказывала ребятам о том, как борются дети за лучшую жизнь в других городах и селах. Однажды привезла из Тавды красный галстук, повязала его Павлу, и он радостный побежал домой. А дома отец сорвал с него галстук и страшно избил.» Возможно также, что Павел не видел не пионерский галстук, а пионерскую форму : «Некоторым сейчас Павлик кажется эдаким напичканным лозунгами мальчиком в чистенькой пионерской форме . А он из-за бедности нашей эту форму и в глаза не видел...» .

Дружников утверждает, что после описываемых событий, Морозов заслужил в деревне всеобщую ненависть; его стали звать «Пашка-куманист» (коммунист) . Согласно официальным жизнеописаниям, Павел Морозов активно помогал выявлять зажимщиков хлеба, тех, кто укрывает оружие, замышляет преступления против советской власти и т. д. . Эти описания Дружников считает слишком преувеличенными как в отношении количества, так и в отношении продолжительности сотрудничества Павла с властями; по словам односельчан, Павел не был серьёзным доносчиком, так как «доносить - это, знаете, серьёзная работа, а он был так, гнида, мелкий пакостник» . В деле об убийстве документально зафиксированы только два таких доноса: «Зимой 1932 года Морозов Павел сообщил сельсовету о том, что Силин Арсений <его дядя>, не выполнив твёрдого задания, продал спецпереселенцам воз картофеля» . Другой донос был на крестьянина Мизюхина, у которого якобы дед Павла Сергей спрятал «ходок» (воз; у Мезюхина сделали обыск, но ничего не нашли) .

Фактически главным осведомителем в селе был двоюродный брат Павла Иван Потупчик (впоследствии почётный пионер; осуждён за изнасилование несовершеннолетней) .

Аналогичные процессы

В дни кампании, связанной с убийством Павлика, было начато другое известное дело об убийстве кулаками 25 октября г. пионера села Колесниково Курганской области Коли Мяготина. По этому делу было осуждено 12 человек, из них 3 расстреляно. В 1996 г. осуждённые реабилитированы, так как выяснилось, что Коля, никогда не бывший пионером, был застрелен ночью солдатом-сторожем при воровстве подсолнечных семечек . Юрий Дружников насчитал в 1932 г. (после убийства Павла и Феди) - 3, в 1933 г. - 6, в 1934 г. - 6 и в 1935 г. - 9 случаев убийств детей, квалифицировавшихся властями как убийства пионеров за доносы; всего же за сталинскую эпоху он отметил 56 таких случаев.

Среди «пионеров-героев» этого рода попадались и просто фиктивные фигуры, как Гриша Акопян из Гянджи , якобы убитый «кулацкими сынками» в октябре 1930 года (выдуман по заданию ЦК ЛКСМ Азербайджана) .

Прославление

Павлик Морозов обличает отца. Рис. из газеты «Пионерская правда»

Имя Морозова было присвоено герасимовскому и другим колхозам, школам, пионерским дружинам. Павлику Морозову были установлены памятники в Москве ( , в детском парке его имени на Красной Пресне ; снесён в ), селе Герасимовка () и в Свердловске (). О Павлике Морозове слагали стихи и песни, была написана одноимённая опера. В 1935 году кинорежиссёр Сергей Эйзенштейн начал работать над сценарием Александра Ржешевского «Бежин луг » о Павлике Морозове. Работу не удалось завершить. Максим Горький называл Павлика «одним из маленьких чудес нашей эпохи».

Павлик Морозов в общественном сознании

Оценки личности Павлика Морозова и особенно пропагандистской компании вокруг его имени всегда были неоднозначными. Наряду с прославлением, было широко распространено негативное отношение к нему, хотя в советские времена оно не могло выражаться публично.

Во взрослой среде отношение к Павлику Морозову определялось тем, что он превратился в символ такого пронизавшего советское общество явления, как доносительство. Так, Галина Вишневская писала :

И появляется достойнейший образец для подражания - двенадцатилетний предатель Павлик Морозов, „геройски павший в классовой борьбе“, удостоенный за своё предательство памятников, портретов, прославленный в песнях и стихах, на которых будут воспитываться следующие поколения. Павлик Морозов, которого и сегодня миллионы советских детей славят за то, что он донёс на собственного отца и деда. Как в гитлеровской Германии учили немецких детей доносить на своих родителей, так и у нас в России начали сознательно воспитывать поколение стукачей, уже начиная со школы.

С началом перестройки это отношение нашло публичное выражение и стало господствующим. Павлик Морозов стал выступать как символ предательства, наравне с Иудой . В этом духе, например, его упоминает в проповеди на тему Иудина греха пастор Станислав Вершинин: «Тем не менее, мало кто хочет видеть в себе Иуду Искариота - уж лучше признать наличие в своём „я“ природы человекоубийцы, Каина, чем столь подлого предателя! Так ли это? Неужто вы никогда не предавали себя или ближнего? Нет среди нас Павлика Морозова? » . В одноимённой песне рок-группы «Крематорий » Павлик Морозов представлен как неистребимое зло, переходящее из одной эпохи в другую :

Здесь не всё продаётся, но всё Покупается или сдается внаём. При случае дворник может стать князем, А убийца стать судьёй. Все новые стихи содраны со старых, Новые жрецы всё валят на мёртвых. А всё оттого, что Павлик Морозов жив, Павлик Морозов жив, Павлик Морозов жив, Павлик Морозов живее всех живых…

Ныне господствующим становится восприятие Павлика Морозова как жертвы политических «игр» взрослых. Необходимо подчеркнуть, что подавляющее большинство полемизирующих являются крайне политически ангажированными и пристрастными лицами, незаинтересованными в установлении объективной картины произошедшего.

Какая же настоящая история Павлика Морозова? August 22nd, 2017

О нем многие очень часто упоминают, но зачастую очень мало знают. А если и знают, то не факт, что правду.

Он дважды становился жертвой политической пропаганды: в эпоху СССР его представляли героем, отдавшим жизнь в классовой борьбе, а в перестроечное время - доносчиком, предавшим собственного отца.

Современные историки подвергают сомнению оба мифа о Павлике Морозове, который стал одной из самых спорных фигур в советской истории.

Дом, в котором жил Павлик Морозов, 1950

Эта история произошла в начале сентября 1932 г. в селе Герасимовка Тобольской губернии. Бабушка отправила внуков за клюквой, а через несколько дней тела братьев со следами насильственной смерти обнаружили в лесу. Федору было 8 лет, Павлу - 14. Согласно канонической версии, общепринятой в СССР, Павлик Морозов был организатором первого пионерского отряда в своей деревне, а в разгар борьбы с кулачеством донес на своего отца, который сотрудничал с кулаками. В результате Трофима Морозова отправили в 10-летнюю ссылку, а по другим источникам - расстреляли в 1938 г.

На самом деле Павлик не был пионером - пионерская организация появилась в их селе только спустя месяц после его убийства. Галстук позже ему просто дорисовали на портрете. Никаких доносов на отца он не писал. Против Трофима на суде свидетельствовала его бывшая жена. Павлик лишь подтвердил показания матери о том, что Трофим Сергеевич Морозов, будучи председателем сельсовета, продавал справки кулакам-переселенцам о приписке к сельсовету и об отсутствии у них задолженности по налогам перед государством. Эти справки были на руках у чекистов, и Трофима Морозова судили бы и без показаний сына. Его и еще нескольких председателей района арестовали и отправили в тюрьму.

Н. Чебаков. Павлик Морозов, 1952

Отношения в семье Морозовых были непростыми. Дед Павлика был жандармом, а бабушка - конокрадкой. Они познакомились в тюрьме, где он ее охранял. Отец Павлика, Трофим Морозов, имел скандальную репутацию: он был гулякой, изменял жене и в результате бросил ее с четырьмя детьми. Председатель сельсовета действительно был нечист на руку - о том, что он зарабатывал на фиктивных справках и присваивал имущество раскулаченных, знали все односельчане. В поступке Павлика не было никакого политического подтекста - он просто поддержал мать, несправедливо обиженную отцом. А бабка с дедом за это возненавидели и его, и мать. К тому же когда Трофим бросил жену, по закону его надел земли перешел к старшему сыну Павлу, так как семья оставалась без средств к существованию. Убив наследника, родственники могли рассчитывать на возврат земельного участка.

Родственники, которых обвинили в убийстве Павлика Морозова

Сразу же после убийства началось следствие. В доме деда нашли окровавленную одежду и нож, которым были зарезаны дети. На допросах дед и двоюродный брат Павла сознались в совершенном преступлении: якобы дед держал Павла, пока Данила наносил ему удары ножом. Дело имело очень большой резонанс. Это убийство представлялось в прессе как акт кулацкого террора против члена пионерской организации. Павлика Морозова тут же провозгласили пионером-героем.

Только спустя много лет многие детали начали вызывать вопросы: почему, например, дед Павла, в прошлом жандарм, не избавился от орудия убийства и следов преступления. Писатель, историк и журналист Юрий Дружников (он же Альперович) выдвинул версию о том, что Павлик Морозов донес на отца по поручению матери - чтобы отомстить отцу, и был убит агентом ОГПУ с целью вызвать массовые репрессии и высылку кулаков - это было логичным завершением истории о злодеях-кулаках, готовых убивать детей ради собственной выгоды. Коллективизация происходила с большими трудностями, в стране плохо принимали пионерскую организацию. Для того, чтобы изменить отношение людей, нужны были новые герои и новые легенды. Поэтому Павлик был всего лишь марионеткой чекистов, стремившихся устроить показательный процесс.

Юрий Дружников и его нашумевшая книга о Павлике Морозове

Однако эта версия вызвала массовую критику и была разгромлена. В 1999 г. родственники Морозовых и представители движения «Мемориал» добились пересмотра этого дела в суде, но генпрокуратура пришла к выводу, что убийцы осуждены обосновано и не подлежат реабилитации по политическим основаниям.

Памятник Павлику Морозову в Свердловской области, 1968. Мать Павлика Татьяна Морозова с внуком Павлом, 1979

Пионеры посещают место гибели Павлика Морозова, 1968

Писатель Владимир Бушин уверен в том, что это была семейно-бытовая драма без всякого политического подтекста. По его мнению, мальчик рассчитывал только на то, что отца припугнут и вернут в семью, и не мог предвидеть последствий своих действий. Он думал только о том, чтобы помочь матери и братьям, так как был старшим сыном.

7 августа 2017, 10:06

Павлик Морозов родился 14 ноября 1918 года в селе Герасимовка Туринского уезда Тобольской губернии у Трофима Сергеевича Морозова и Татьяны Семёновны Байдаковой. Отец был этническим белорусом и происходил из столыпинских переселенцев, которые осели в Герасимовке с 1910 года. Павлик был старшим из пятерых детей, у него было четыре брата: Георгий (умер в младенчестве), Фёдор (род. прибл. в 1924), Роман и Алексей.

Отец Павлика до 1931 года был председателем Герасимовского сельсовета. По воспоминаниям герасимовцев, вскоре после занятия этой должности Трофим Морозов начал пользоваться ей в корыстных целях, о чём подробно упоминается в уголовном деле, возбужденном против него впоследствии. Согласно показаниям свидетелей, Трофим стал присваивать себе вещи, конфискованные у раскулаченных. Кроме того, он спекулировал справками, выдаваемыми спецпоселенцам.

Вскоре отец Павла бросил семью (жену с четырьмя детьми) и стал сожительствовать с женщиной, жившей по соседству - Антониной Амосовой. По воспоминаниям учительницы Павла, отец его регулярно избивал жену и детей как до, так и после ухода из семьи. Дед Павлика сноху также ненавидел за то, что та не захотела жить с ним одним хозяйством, а настояла на разделе. Со слов Алексея (брата Павла), отец «любил одного себя да водку» , жену и сыновей своих не жалел, не то что чужих переселенцев, с которых «за бланки с печатями три шкуры драл» . Так же к брошенной отцом на произвол судьбы семье относились и родители отца: «Дед с бабкой тоже для нас давно были чужими. Никогда ничем не угостили, не приветили. Внука своего, Данилку, дед в школу не пускал, мы только и слышали: „Без грамоты обойдешься, хозяином будешь, а щенки Татьяны у тебя батраками“» .

В 1931 году отец, уже не занимавший должность, был осуждён на 10 лет за то, что «будучи председателем сельсовета, дружил с кулаками, укрывал их хозяйства от обложения, а по выходе из состава сельсовета способствовал бегству спецпереселенцев путём продажи документов» . Ему вменялась выдача поддельных справок раскулаченным об их принадлежности к Герасимовскому сельсовету, что давало им возможность покинуть место ссылки. Трофим Морозов, будучи в заключении, участвовал в строительстве Беломорско-балтийского канала и, отработав три года, вернулся домой с орденом за ударный труд, а затем поселился в Тюмени.

Со слов учительницы Павлика Морозова Л. П. Исаковой, приведённых Вероникой Кононенко, мать Павлика была «лицом пригожая и очень добрая» . После убийства сыновей Татьяна Морозова покинула село и, боясь встречи с бывшим мужем, долгие годы не решалась навестить родные места. В конечном итоге после Великой Отечественной войны она поселилась в Алупке, где умерла в 1983 году. Младший брат Павлика Роман по одной версии погиб на фронте во время войны, по другой - он выжил, но стал инвалидом и умер вскоре после её окончания. Алексей стал единственным ребёнком Морозовых, кто женился: от разных браков у него родилось два сына - Денис и Павел. Разведясь с первой женой, он перебрался к матери в Алупку, где старался не распространяться о своём родстве с Павликом, и заговорил о нём лишь в конце 1980-х, когда в разгар Перестройки началась кампания травли Павлика

ЖИЗНЬ

О бедности в селе Герасимовка учительница Павла вспоминала:

Школа, которой заведовала, работала в две смены. О радио, электричестве мы тогда и понятия не имели, вечерами сидели при лучине, керосин берегли. Чернил и то не было, писали свекольным соком. Бедность вообще была ужасающая. Когда мы, учителя, начали ходить по домам, записывать детей в школу, выяснилось, что у многих никакой одежонки нет. Дети на полатях сидели голые, укрывались кое-каким тряпьем. Малыши залезали в печь и там грелись в золе. Организовали мы избу-читальню, но книг почти не было, очень редко приходили местные газеты. Некоторым сейчас Павлик кажется эдаким напичканным лозунгами мальчиком в чистенькой пионерской форме . А он из-за бедности нашей эту форму и в глаза не видел.

Вынужденный обеспечивать семью в таких тяжёлых условиях, Павел тем не менее неизменно выказывал стремление учиться. Со слов его учительницы Л. П. Исаковой:

Очень он стремился учиться, брал у меня книжки, только читать ему было некогда, он и уроки из-за работы в поле и по хозяйству часто пропускал. Потом старался нагнать, успевал неплохо, да ещё маму свою грамоте учил…

После ухода отца к другой женщине на Павла свалились все заботы по крестьянскому хозяйству - он стал старшим мужчиной в семье Морозовых.

Убийство Павлика и его младшего брата Фёдора

Павлик и его младший брат отправились в лес за ягодами. Они были найдены мёртвыми с ножевыми ранениями. Из обвинительного заключения:

Морозов Павел, являясь пионером на протяжении текущего года, вёл преданную, активную борьбу с классовым врагом, кулачеством и их подкулачниками, выступал на общественных собраниях, разоблачал кулацкие проделки и об этом неоднократно заявлял…

У Павла были очень сложные отношения с родственниками отца. М. Е. Чулкова описывает такой эпизоД:

…Однажды Данила ударил Павла оглоблей по руке так сильно, что она стала опухать. Мать Татьяна Семёновна встала между ними, Данила и её ударил по лицу так, что изо рта у неё пошла кровь. Прибежавшая бабка кричала:

Зарежь этого сопливого коммуниста!

Сдерём с них шкуру! - орал Данила…

2 сентября Павел и Фёдор отправились в лес, предполагая заночевать там (в отсутствие матери, уехавшей в Тавду продавать телёнка). 6 сентября Дмитрий Шатраков нашёл их трупы в осиннике.

Мать братьев описывает события этих дней в разговоре со следователем так:

Второго сентября я уехала в Тавду, а 3-го Павел и Фёдор пошли в лес за ягодами. Вернулась я 5-го и узнала, что Паша и Федя из лесу не вернулись. Я стала беспокоиться и обратилась к милиционеру, который собрал народ, и люди пошли в лес искать моих детей. Вскоре их нашли зарезанными.

Мой средний сын Алексей, ему 11 лет, рассказал, что 3-го сентября он видел, как Данила очень быстро шёл из леса, и за ним бежала наша собака. Алексей спросил, не видел ли он Павла и Фёдора, на что Данила ничего не ответил и только засмеялся. Одет он был в самотканые штаны и чёрную рубаху - это Алексей хорошо запомнил. Именно эти штаны и рубаху нашли у Сергея Сергеевича Морозова во время обыска.

Не могу не отметить и того, что 6-го сентября, когда моих зарезанных детей привезли из леса, бабка Аксинья встретила меня на улице и с усмешкой сказала: «Татьяна, мы тебе наделали мяса, а ты теперь его ешь!».

Первый акт осмотра тел, составленный участковым милиционером Яковом Титовым, в присутствии фельдшера Городищевского медпункта П. Макарова, понятых Петра Ермакова, Авраама Книги и Ивана Баркина, сообщает, что:

Морозов Павел лежал от дороги на расстоянии 10 метров, головою в восточную сторону. На голове надет красный мешок. Павлу был нанесён смертельный удар в брюхо. Второй удар нанесён в грудь около сердца, под каковым находились рассыпанные ягоды клюквы. Около Павла стояла одна корзина, другая отброшена в сторону. Рубашка его в двух местах прорвана, на спине кровяное багровое пятно. Цвет волос - русый, лицо белое, глаза голубые, открыты, рот закрыт. В ногах две берёзы (…) Труп Фёдора Морозова находился в пятнадцати метрах от Павла в болотине и мелком осиннике. Фёдору был нанесён удар в левый висок палкой, правая щека испачкана кровью. Ножом нанесён смертельный удар в брюхо выше пупка, куда вышли кишки, а также разрезана рука ножом до кости.

Второй акт осмотра, сделанный городским фельдшером Марковым после обмытия тел, гласит, что:

У Павла Морозова одна рана поверхностная размером 4 сантиметра на грудной клетке с правого бока в области 5-6 ребра, вторая рана поверхностная в подложечной области, третья рана с левого бока в живот, подрёберную область размером 3 сантиметра, через которую вышла часть кишок, и четвёртая рана с правого бока (от пупартовой связки) размером 3 сантиметра, через которую часть кишок вышла наружу, и последовала смерть. Кроме того, у левой руки, по пястью большого пальца, нанесена большая рана длиной 6 сантиметров.

Павел и Фёдор Морозовы были похоронены на кладбище Герасимовки. На могильном холме был поставлен обелиск с красной звездой, а рядом врыт крест с надписью: «1932 года 3 сентября погибши от злова человека от острого ножа два брата Морозовы - Павел Трофимович, рождённый в 1918 году, и Фёдор Трофимович».

Судебный процесс по делу об убийстве Павлика Морозова

В процессе расследования убийства выяснилась его тесная связь с прежним делом над отцом Павлика, Трофимом Морозовым.

Павел дал показания на предварительном следствии, подтвердив слова матери, что отец избивал мать и приносил в дом вещи, полученные в качестве платы за выдачу фальшивых документов (один из исследователей, Юрий Дружников предполагает, что Павел видеть этого не мог, потому что отец давно не жил с семьёй). По версии Дружникова, в деле об убийстве отмечается, что «25 ноября 1931 года Морозов Павел подал заявление следственным органам о том, что его отец Морозов Трофим Сергеевич, будучи председателем сельсовета и будучи связанным с местными кулаками, занимается подделкой документов и продажей таковых кулакам-спецпереселенцам». Заявление было связано со следствием по делу о фальшивой справке, выданной Герасимовским сельсоветом спецпереселенцу; он позволил подключить к делу Трофима. Трофим Морозов был арестован и в феврале следующего года судим.

На самом деле в обвинительном заключении по делу об убийстве Морозовых следователем Елизаром Васильевичем Шепелевым было записано, что «Павел Морозов подал заявление в следственные органы 25-го ноября 1931 года». В интервью журналисту Веронике Кононенко и старшему советнику юстиции Игорю Титову Шепелев сказал:

Не могу понять, с какой стати я всё это написал, в деле нет никаких подтверждений, что мальчик обращался в следственные органы и что именно за это его убили. Наверно, я имел в виду, что Павел дал показания судье, когда судили Трофима... Выходит, из-за моих неточно написанных слов мальчишку теперь обвиняют в доносительстве?! Но разве помогать следствию или выступать свидетелем на суде - преступление? И можно ли из-за одной фразы в чём-либо обвинять человека?

Трофим Морозов и другие председатели сельсоветов были арестованы 26 и 27 ноября, на следующий день после «доноса». По результатам журналистского расследования Евгении Медяковой, опубликованным в журнале «Урал» в 1982 году, было выяснено, что Павел Морозов к аресту отца был не причастен. 22 ноября 1931 года на станции Тавда был задержан некто Зворыкин. У него были обнаружены два чистых бланка со штампами Герасимовского сельсовета, за которые, по его словам, он отдал 105 рублей. В справке, приложенной к делу, сказано, что перед арестом Трофим был уже не председателем сельсовета, а «приказчиком Городищенского сельпо». Медякова также пишет, что, «в Тавду и Герасимовку не раз поступали запросы со строительства Магнитогорска, со многих фабрик, заводов и колхозов о том, действительно ли граждане (ряд фамилий) являются жителями Герасимовки». Следовательно, началась проверка обладателей фальшивых справок. «И самое главное - показаний мальчика в следственном деле Медякова не обнаружила! Показания Татьяны Семёновны есть, а Павлика - нет! Ибо никаких „заявлений в следственные органы“ он не делал!»

Павел вслед за матерью выступил и в суде, но в конце концов был остановлен судьёй ввиду малолетства. В деле об убийстве Морозова сказано: «При суде сын Павел обрисовал все подробности на своего отца, его проделки». Речь, произнесённая Павликом, известна в 12 вариантах, в основном восходящих к книге журналиста Петра Соломеина. В записи же из архива самого Соломеина эта обличительная речь передаётся следующим образом:

Версия обвинения и суда была следующая. 3 сентября кулак Арсений Кулуканов, узнав об уходе мальчиков за ягодами, сговорился с пришедшим к нему в дом Данилой Морозовым убить Павла, дав ему 5 рублей и попросив пригласить для убийства также Сергея Морозова, «с которым Кулуканов раньше имел сговор». Вернувшись от Кулуканова и закончив бороньбу (то есть боронование, рыхление почвы), Данила отправился домой и передал разговор деду Сергею. Последний, видя, что Данила берёт нож, ни слова не говоря вышел из дому и отправился вместе с Данилой, сказав ему: «Идём убивать, смотри не бойся». Найдя детей, Данила не говоря ни слова, вынул нож и ударил Павла; Федя кинулся бежать, но был задержан Сергеем и также зарезан Данилой. «Убедившись, что Федя мёртв, Данила вернулся к Павлу и ещё несколько раз ударил его ножом ».

Убийство Морозова широко освещалось как проявление кулацкого террора (против члена пионерской организации) и послужило поводом для широких репрессий во всесоюзном масштабе; в самой Герасимовке оно дало наконец возможность организовать колхоз (до того все попытки срывались крестьянами). В Тавде, в клубе имени Сталина, состоялся показательный процесс над предполагаемыми убийцами. На суде Данила Морозов подтвердил все обвинения, Сергей Морозов держался противоречиво, то сознаваясь, то отрицая вину. Все остальные обвиняемые вину отрицали. Главными уликами являлись хозяйственный нож, найденный у Сергея Морозова, и окровавленная одежда Данилы, замоченная, но не отстиранная Ксенией (якобы перед тем Данила зарезал для Татьяны Морозовой телёнка).

Корреспондент «Уральского рабочего» В. Мор излагал версию обвинения как общепринятую. Кроме того, схожая версия была выдвинута в статье Виталия Губарева в «Пионерской правде».

Приговор Уральского областного суда

Решением Уральского областного суда в убийстве Павла Морозова и его брата Фёдора признаны виновными их собственный дед Сергей (отец Трофима Морозова) и 19-летний двоюродный брат Данила, а также бабушка Ксения (как соучастница) и крёстный отец Павла - Арсений Кулуканов, приходившийся ему дядей (в качестве деревенского кулака - как инициатор и организатор убийства). После суда Арсений Кулуканов и Данила Морозов были расстреляны, восьмидесятилетние Сергей и Ксения Морозовы умерли в тюрьме. В соучастии в убийстве был обвинён и другой дядя Павлика, Арсений Силин, однако в ходе суда он был оправдан.

Согласно утверждениям писателя Юрия Дружникова, издавшего в 1987 году в Великобритании книгу «Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова», многие обстоятельства, связанные с жизнью Павла Морозова, искажены пропагандой и являются спорными

В частности, Дружников подвергает сомнению то, что Павлик Морозов был пионером. По мнению Дружникова, пионером он был объявлен практически сразу после гибели (последнее, по мнению Дружникова, было важно для следствия, так как подводило его убийство под статью о политическом терроре).

Дружников утверждает, что, дав показания против отца, Павлик заслужил в деревне «всеобщую ненависть» ; его стали звать «Пашка-куманист» (коммунист). Дружников считает преувеличенными официальные утверждения о том, что Павел активно помогал выявлять «зажимщиков хлеба» , тех, кто укрывает оружие, замышляет преступления против советской власти и т. д. Как утверждает автор, по словам односельчан, Павел не был «серьёзным доносчиком» , так как «доносить - это, знаете, серьёзная работа, а он был так, гнида, мелкий пакостник» . По утверждению Дружникова, в деле об убийстве документально зафиксированы только два таких «доноса».

Он считает нелогичным поведение предполагаемых убийц, не предпринявших никаких мер для сокрытия следов преступления (не утопили трупы в болоте, бросив их у дороги; не отстирали вовремя окровавленную одежду; не очистили от следов крови нож, положив его при этом в то место, в которое первым делом заглядывают при обыске). Всё это особенно странно, учитывая, что дед Морозова в прошлом - жандарм, а бабка - профессиональная конокрадка

По версии Дружникова, убийство являлось результатом провокации ОГПУ , организованной с участием помощника уполномоченного ОГПУ Спиридона Карташова и двоюродного брата Павла - осведомителя Ивана Потупчика. В связи с этим автор описывает документ, который, по его утверждению, он обнаружил в материалах дела № 374 (об убийстве братьев Морозовых). Эта бумага была составлена Карташовым и представляет собой протокол допроса Потупчика в качестве свидетеля по делу об убийстве Павла и Фёдора. Документ датирован 4 сентября, то есть, согласно дате, составлен за два дня до обнаружения трупов.

По мнению Юрия Дружникова, высказанному в интервью «Российской газете» :

После выхода книги Дружникова Вероника Кононенко выступила в газете «Советская Россия» и журнале «Человек и закон» с жёсткой критикой этого литературного расследования, оценив книгу Дружникова как клеветническую и полную собранных обманным путём подтасованных сведений. В подтверждение она процитировала письмо от Алексея Морозова, родного брата покойного Павла Морозова, согласно которому учительница Павла З. А. Кабина за искажение своих воспоминаний хотела подать на Дружникова в международный суд.

Слова Дружникова противоречат воспоминаниям первой учительницы Павла - Ларисы Павловны Исаковой: «Пионерский отряд в Герасимовке я тогда не успела организовать, его создала после меня Зоя Кабина. Однажды привезла из Тавды красный галстук, повязала его Павлу, и он радостный побежал домой. А дома отец сорвал с него галстук и страшно избил. [..] Коммуна распалась, а мужа моего кулаки до полусмерти избили. Меня же спасла Устинья Потупчик, предупредила, что Кулаканов с компанией собираются убить. [..] Вот, наверное, с тех пор Павлик Кулаканова и возненавидел, первым в пионеры вступил, когда отряд организовали. . Журналистка В. П. Кононенко со ссылкой на учительницу Павла Морозова Зою Кабину подтверждает, что «именно она создала первый в деревне пионерский отряд, который и возглавил Павел Морозов»

Согласно статье Владимира Бушина в газете «Завтра», версия Дружникова, что убийцами были «некто Карташев и Потупчик», первый из которых был «оперуполномоченным ОГПУ», является клеветнической. Бушин ссылается на Веронику Кононенко, которая нашла «самого Спиридона Никитича Карташова» и брата Павла Морозова - Алексея. Указывая, что настоящая фамилия Дружникова - Альперович, Бушин утверждает, что кроме использования «красивого русского псевдонима Дружников», тот «втирался в доверие» к бывшей учительнице Павла Морозова Ларисе Павловне Исаковой, используя ещё одно имя - своего коллеги по редакции И. М. Ачильдиева. Наряду с утверждением непричастности Карташова к ОГПУ, Бушин обвиняет Альперовича-Дружникова в намеренных искажениях и подтасовках фактов в угоду своим воззрениям и убеждениям.

В 2005 году профессор Оксфордского университета Катриона Келли издала книгу «Comrade Pavlik: The Rise and Fall of a Soviet Boy Hero» («Товарищ Павлик: взлёт и падение советского мальчика-героя»)Д-р Келли утверждала в последовавшей полемике, что «хотя есть следы замалчивания и сокрытие второстепенных фактов работниками ОГПУ, нет никаких оснований полагать, что само убийство было спровоцировано ими».

Расследование Главной военной прокуратуры, личные запросы Александра Лискина

Александр Алексеевич Лискин принимал участие в дополнительном расследовании дела в 1967 году и запрашивал дело об убийстве № Н-7825-66 г. из архивов КГБ СССР.. В опубликованной между 1998 и 2001 годами статье Лискин указал на «мордобой» и «фальсификацию» со стороны инспектора Титова, вскрытые во время следствия. В 1995 году Лискин запрашивал официальные справки о предполагаемой судимости отца Павлика, но органы внутренних дел Свердловской и Тюменской областей не нашли таких сведений. Лискин предложил проверить «тайные углы запыленных архивов», чтобы найти действительных убийц братьев Морозовых.

Лискин соглашался с доводами редактора отдела журнала «Человек и закон» Вероники Кононенкоо свидетельском характере выступления Павлика на суде его отца и об отсутствии тайных доносов.

е с материалами дополнительной проверки дела № 374 было направлено в верховный Суд России, который принял решение об отказе в реабилитации предполагаемым убийцам Павлика Морозова и его брата Фёдора.

Мнения о решении Верховного суда

Согласно Борису Сопельняку, «в разгар перестроечной истерии [..] больше всех старались [выбить любовь к Родине из молодёжи] так называемые идеологи, подпущенные к долларовой кормушке». По мнению Сопельняка, Генеральная прокуратура тщательно рассмотрела дело.

Согласно Мауре Рейнолдс, Матрёна Шатракова умерла за три месяца до прибытия решения Верховного суда в 2001-м году, и почтальон отказался передать решение её дочери.

Павлик Морозов - это легендарная личность, вокруг которой всегда много споров. Не умолкают эти споры и в настоящее время, так как до сих пор невозможно ответить на главный вопрос о том, кто же Павлик Морозов - герой или предатель. Информации о том, что же совершил этот мальчик и какова его судьба, немного, поэтому до конца в этой истории разобраться нельзя.

Есть только официальная версия его даты рождения и того, как погиб мальчик. Все остальные события остаются поводом для того, чтобы дискуссии о поступке этого пионера продолжались.

Вконтакте

Происхождение, жизнь

Известно, что Павел Трофимович Морозов родился в середине ноября 1918 года. Его отец, Трофим Сергеевич, приехал в село Герасимовка Тобольской губернии в 1910 году. Он принадлежал к этническим белорусам, поэтому по своему происхождени ю он относился к столыпинским переселенцам.

В семье Трофима Сергеевича Морозова и Татьяны Семёновны Байдаковой, которые проживали в Туринском уезде, было пятеро детей:

Павел.
Георгий.
Федор.
Роман.
Алексей.

Есть информация о том, что дед по отцовской линии был некогда жандармом, а бабушка долгое время была известна как конокрадка. Знакомство их было необычным: когда бабушка сидела в тюрьме, дед её охранял. Там состоялось их знакомство , а потом они стали жить вместе.

В семье пионера, кроме него, было ещё четыре брата. Но Георгий умер ещё грудным ребёнком. Известно, что третий сын, Федор, родился примерно в 1924 году. Остальных братьев годы рождения неизвестны.

Трагедия семьи

По достоверной информации Трофим Сергеевич до 1931 года был председателем сельского совета Герасимовки. Вскоре после рождения детей он бросил свою жену и детей и стал жить с соседкой. Но несмотря на то что его гражданской женой стала Антонина Амосова, Трофим Морозов продолжал избивать жену и детей. Об этом рассказывала и учительница Павлика.

Ненавидел сноху и дед Сергей, так как она была против того, чтобы жить одним, общим хозяйством. Татьяна Семёновна настояла на разделе, как только появилась в этой семье. Не только отец не любил свою семью и не относился к ней уважительно , но и дед с бабкой вели себя так по отношению к внукам так, словно были чужие. Алексей, младший из братьев, вспоминал о том, что они никогда и ничем не угощали внуков, никогда не были к ним приветливы и ласковы.

Отрицательно они относились и к посещению школы. Был у них ещё внук Данила, которого они в школу не пускали. Постоянно и Татьяне, и ее детям говорили, что Данила и без грамоты будет хозяином, а вот у детей Татьяны лишь только одна судьба - стать батраками . При этом они не скупились на грубые выражения и, со слов Алексея Морозова, младшего брата Павлика, называли их даже «щенками».

Все в деревне жили бедно, но Павлику Морозову нравилось учиться в школе. Несмотря на то что после ухода отца из семьи он стал старшим мужчиной, и все хлопоты по крестьянскому хозяйству легли на его детские плечи, пионер всё-таки стремился что-то изучить.

Он был в хороших отношениях со своей учительницей , поэтому часто обращался к ней. Он пропускал много уроков, так как работал в поле и дома, но всегда брал книги, чтобы читать. Но и это ему с трудом удавалось, так как всегда было некогда. Он всегда старался догнать тот материал, который пропустил. Учился он неплохо. Стремление учиться, по мнению учительницы Л. Исаковой, у мальчика было сильное. Павлик даже старался свою маму обучить грамоте.

Судьба и преступление Трофима Морозова

Как только Трофим Сергеевич Морозов стал председателем сельского совета, то вскоре стал использовать власть в корыстных целях. Кстати, об этом подробно говорится и в уголовном деле, которое было заведено на Трофима Морозова. Были даже свидетели того, что, пользуясь своей властью, конфискуя какие-то вещи у раскулаченных семей, он стал их присваивать себе.

Кроме того, он, понимая, что спецпоселенцам необходимы справки, выдавал их за плату, спекулируя ими. За свои преступления Трофим Сергеевич Морозов был осуждён в 1931 году. К этому времени он уже был снят с должности председателя сельского совета. За все свои преступления он получил 10 лет.

В обвинении говорилось, что он «дружил с кулаками», «укрывал их хозяйства от обложения», а затем, когда уже не был в сельском совете, то способствовал «бегству спецпереселенцев путём продажи документов». Поддельные справки людям, которые были раскулачены, давали им возможность покидать место, куда их сослали.

Известно и то, как в дальнейшем, после суда, сложилась жизнь Трофима Морозова. Он, как заключённый, участвовал в строительстве Беломорско-балтийского канала. Ударно потрудившись в течение 3 лет, он вернулся в село Герасимовку с наградой. За ударный и отличный труд его наградили орденом. А через некоторое время он переехал в Тюмень и поселился там.

Судьба семьи Павлика Морозова

Мама Павлика была внешне очень миловидной женщиной . Об этом вспоминали все современники этой трагической истории. По характеру Татьяна была простой и доброй. Безусловно, она боялась своего бывшего мужа, да и защитить её было некому. Поэтому, чтобы не встречаться больше со своим бывшим мужем и его родственниками, после убийства сыновей она уехала.

Известно, что лишь только после окончания Великой Отечественной войны она поселилась навсегда в городе Алупке, где и умерла в 1983 году. О том, как сложилась жизнь у братьев Павлика Морозова, ходило несколько версий. Так, Роман, младший брат , по одной из версий погиб на фронте. Но существует и другая версия: на войне он был тяжело ранен, но выжил и стал инвалидом. Поэтому умер вскоре после окончания войны.

Все версии о судьбе братьев утверждают одно: единственным продолжателем рода Морозовых стал Алексей. Но и его судьба была непростая, так как во время войны он попал в плен и долгое время его считали врагом народа. Он был женат, в этом браке родились два ребёнка:

Денис.
Павел.

С женой Алексей Морозов прожил недолго и вскоре после развода поселился в доме матери в Алупке. О том, что он брат Павлика Морозова, Алексей старался никому и никогда не рассказывать. Впервые он озвучил это только лишь в то время, когда в конце 1980 года во время Перестройки стали плохо говорить о его брате.

Официальная версия истории Павлика Морозова

В школе пионер учился хорошо и был среди сверстников заводилой и лидером. В Википедии о Павлике Морозове написано, что он самостоятельно организовал пионерский отряд в деревне, который стал в Герасимовке первым. По официальной версии мальчик, несмотря на свой юный возраст, верил в коммунистические идеи.

В 1930 году, по историческим данным, он предал отца и донёс на него, что тот подделывает справки кулакам об их раскулачивании. В результате из-за этого доноса отец Павлика был арестован и осуждён на 10 лет. Несмотря на то, что через три года он освободился, существует версия и о том, что он был расстрелян.

В настоящее время существует и несколько предположений того, почему Павлик Морозов донёс на отца, ведь до сих пор невозможно определиться с тем, кто же этот пионер - герой или предатель.

Мифы о поступке пионера

Существует несколько мифов о том, что же произошло на самом деле. Все они отличаются от основной официальной версии:

Версия писателя Владимира Бушина.
Версия журналиста Юрия Дружникова.

Владимир Бушин был уверен в том, что в поступке Павлика не было никакого политического умысла. Он не собирался его предавать. Как считал писатель, мальчик надеялся на то, что отца так можно будет немного припугнуть, и тот вернётся в семью. Ведь мальчик был старшим в семье, а матери требовалась помощь. Павлик совершенно не думал о том, каковы будут последствия.

Как уверяет писатель, мальчик даже не был пионером, а пионерская организация в его селе появилась намного позже. На некоторых портретах Павлик изображён в пионерском галстуке, но, как оказывается, его тоже дорисовали намного позднее.

Существует версия и о том, что Павлик вообще никаких доносов на своего отца не писал. А против Трофима, которого задержали за те фиктивные справки, оказавшиеся случайно у чекистов, на суде давала показания его бывшая жена Татьяна.

Юрий Дружников, историк, писатель и журналист, утверждал в своей книге, что ребёнок написал донос на своего отца по поручению своей матери. И убили его не родственники отца, а агент ОГПУ. Но в дальнейшем судом было доказано, что всё-таки расправу над мальчиком устроили его дядька и дед. Против этой версии горячо выступал Алексей Морозов. Он смог доказать, что его брат не предатель, а просто мальчик, жизнь которого сложилась трагично. Смог он доказать, что его родственники специально отправились в лес убивать Павлушу.

Трагическая смерть

За свой поступок мальчик поплатился жизнью. Когда он уже после суда над отцом отправился в лес собирать ягоды, то был зарезан там вместе со своим младшим братом. Это произошло 3 сентября. Мать в это время уехала в Тавду, чтобы продать телёнка. Ребята хотели заночевать в лесу. Они знали, что никто их искать не будет.

А уже через четыре дня один из местных жителей нашёл их трупы. На теле было множество ножевых ранений. К этому времени их уже искали, ведь накануне мать вернулась домой и, не найдя мальчиков, сразу же заявила в милицию. Их искала вся деревня.

Алексей, средний брат, рассказывал матери, а затем подтвердил это и на суде, что он видел 3 сентября Данилу, который шёл из леса. На вопрос мальчика, которому уже было 11 лет, о том, не видел ли он его братьев, он лишь только засмеялся. Ребёнок запомнил и то, в чём был одет Данила Морозов:

Самотканые штаны.
Чёрная рубаха.

Когда в доме деда, Сергея Сергеевича Морозова, был обыск, то эти вещи была найдены. Как вспоминала мать зарезанных детей, что бабка Аксинья Морозова, встретив её на улице, с усмешкой говорила о зарезанных детях.

При обнаружении тел детей были составлены акты осмотра тел, которые были подписаны:

Участковым милиционером Титовым Яковом.
П. Макаровым, фельдшером.
Петром Ермаковым, понятым.
Авраамом Книги, понятым.
Иваном Баркиным, понятым.

В первом акте осмотра места преступления написано, что Павел лежал недалеко от дороги, а на его голове был надет мешок красного цвета. Ударов было ему нанесено несколько. Смертельным ударом был в живот. Рядом с телом лежала рассыпанная клюква и чуть дальше валялась корзина. Рубашка на ребёнке была прорвана, а на спине расплылось огромнейшее пятно крови. Голубые глаза мальчика были открыты, а рот закрыт.

Труп второго мальчика находился чуть дальше от брата. Федору был нанесён удар палкой по голове. Сначала, скорее всего, его ударили в левый висок, а затем уже били ножом в живот. На правой щеке малыша был кровавый потёк, рука была разрезана ножом до кости. Из разреза на животе, который пришёлся выше пупка, были видны внутренние органы.

Второй акт осмотра уже сделал фельдшер Марков после того, как он обмыл тела и осмотрел их. Так, фельдшер насчитал у Павлика четыре раны от ножа:

На грудной клетке с правого бока.
Подложечная область.
Левый бок.
С правого бока.

По мнению фельдшера, четвёртая рана оказалась смертельной для мальчика. Было у него ещё одно ножевое ранение на большом пальце левой руки. Скорее всего, мальчик пытался как-то защититься. Похоронены братья Морозовы в Герасимовке.

Судебное разбирательство

Когда были восстановлены события этого преступления, то оказалось, что инициатором этого убийства стал Арсений Кулуканов, кулак. Он узнал о том, что мальчики ушли в лес, и предложил их двоюродному брату убить Павла, дав за это 5 рублей. Данила отправился домой, занялся боронованием, а затем, передав разговор деду Сергею, взял нож и отправился в лес. С ним отправился и дед.

Как только они встретили мальчиков, Данила сразу же ударил Павлика ножом. Федя попытался убежать, но дед задержал его, и Данила зарезал и его. Когда Федор уже был мёртв и Данила в этом убедился, он опять вернулся к Павлику и нанёс ему ещё несколько ударов.

Убийство братьев Морозовых имело широкую огласку, и власти использовали это для того, чтобы наконец-то расправиться с кулаками и организовать колхозы.

Суд над убийцами мальчиков проходил в одном из клубов Тавды, и он был показательным. Все выдвинутые обвинения подтвердил и сам Данила Морозов. Остальные обвиняемые по этому делу свою вину так и не признали. Уликами стали следующие предметы:

Хозяйственный нож Сергея Морозова.
Окровавленная одежда Данилы Морозова, которую описывал Алексей. Но сам мужчина утверждал, что он для матери Павлика в этой одежде резал телёнка.

По решению суда виновными в этом преступлении стали дед и двоюродный брат мальчиков. А дядька и крёстный отец Павлика Арсений Кулуканов был объявлен организатором. Бабушка Ксения была объявлена соучастницей. Приговор был суров: Арсения и Данилу расстреляли, а бабка и дед умерли в тюрьме.

Поступок Павлика Морозова в литературе.

Советская власть расценивала поступок мальчика как подвиг, который он совершил во благо народа. Скрыв некоторые факты его жизни, пионера сделали героем и примером для подражания. Поэтому мимо этого поступка не могла пройти и литература.

Так, уже в 1934 году Сергеем Михалковым и Францем Сабо была создана трогательная «Песнь о Павлике Морозове». В это же время и для детей младшего возраста Виталий Губарев пишет повесть о мальчике-герое. В послевоенное время о смелом мальчике были написаны поэмы Степаном Щипачевым и Еленой Хоринской. Стих о нём дети в школе учили наизусть.

Сегодня о поступке Павлика много мнений, но история эта до сих пор до конца не раскрыта. И даже в архивах есть много серьёзных противоречий. Поэтому вопрос о том, что же он совершил - подвиг или предательство - остаётся открытым.